Великовозрастный недоросль. Путешествие инфантильного мальчика

Взрослым никогда не бывает по-настоящему весело.

Да и чем они заняты: скучной работой или модами,

а говорят только о мозолях и подоходных налогах…

А. Линдгрен. Пеппи Длинный чулок.

Когда мы становимся взрослыми? Для каждого из нас это факт личной биографии. Это внутреннее ощущение, которое приходит не спрашивая нас об этом.

В обществе пока еще принято думать, что дети становятся взрослыми в период между 16 и 24 годами. Однако социологи уверены, что эти рамки сильно сдвинулись: наше взросление может длиться… вплоть до 50 лет. Юность существенно теснит зрелость, молодость «удлиняется», взрослые не стареют, дети не растут.

В этом нет виноватых, ведь мы живем в кожную эру с ее ценностями: в рекламе мелькают только молодые лица, в почете стройность, здоровье и молодость — только молодость. Для многих успешных мира сего признать себя взрослым уже — значит сдаться и выйти на финишную прямую.

Однако есть и другая проблема — взрослые дети, которые не хотят взрослеть. Они вырастают физически, но ведут себя как маленькие: живут с родителями, не ходят на работу, не строят свою личную жизнь и рассуждают так, будто «застряли» где-то на 15 или 16 году от роду.

Кто в этом виноват? Общество? Родители? Дети?

Его день всегда начинается по одной схеме: проснулся — умылся — съел на завтрак два бутерброда — включил компьютер. Продолжение дня — как зеркальное отражение утра: оторвался от компьютера — пообедал — прилип к компьютеру — поужинал — снова прилип — умылся — спать.

Казалось бы, ничего особенного: так сегодня живут многие. Кто-то работает в офисе, кто-то — дома… Деньги-то всем нужны.

Но этот инфантил деньги не зарабатывает. Делает все что угодно, но только не работу: читает, смотрит, слушает, общается, играет. Активно живет в виртуальном мире, давно заменившем ему реальность.

– Сынок, может, работу какую нашел бы?..

– Мам, так я ищу. Я учусь просто, надо для этой работы многое уметь.

– А, ну учись-учись, я не отвлекаю.

Так проходит год, два, три… Ничего не меняется, ее инфантил еще не «научился», а мама и привыкла, что он у нее — перфекционист, самый умный и дотошный, постигает очень сложные науки. Придет время — и его обязательно оценят. Надо только подождать.

Однако сколько ждать-то? Сыну 35, а у него нет ни дела, которое бы его прокормило, ни семьи, ни собственной взрослой жизни. Только компьютер, виртуальные дела, гениальные планы — и койко-место в маминой квартире. И мама с горькими сомнениями, которые она старательно отгоняет, предпочитая жить иллюзиями.

Маме по секрету: ничего в его жизни не изменится. Ни через 5, ни через 10 лет.

Это был золотой ребенок. Послушный, тихий, спокойный. Про таких говорят: где мама посадила, там и сидит. Да, именно так и было: Тема не создавал в детстве абсолютно никаких проблем. Не капризничал, делал все, что мама говорила. Такие взрослые дети обычно родителям помогают, с удовольствием ходят на семейные вечера и поддерживают до старости.

К маме привязан очень был — до такой степени, что после того, как малыша отвезли на две недели к бабушке, он начал заикаться. А когда в сад пошел, и вовсе кричать по ночам стал. Из садика забрали — тогда и проблема ушла.

В школе Тема учился хорошо, даже очень. Первые 4 класса. Потом плавно скатился на «трояки». Дурачком не был: читал дома советскую фантастику, вместо того чтобы уроки делать. Слушал музыку на бабинном магнитофоне. Или шатался с лучшим другом по улицам.

Когда друг переехал в другой город, Теме не с кем стало дружить. И сразу после школы он шел домой, погружался в фантастику, музыку, а затем и в первый компьютер. Со временем виртуальная реальность вытеснила и литературу, и музыкальные пристрастия.

Тема поступил в университет на программирование. Мама суетилась, пирожки ему с собой жарила, сумку с вещами собирала. Пока через год не узнала, что Тему в первую же сессию из института отчислили. А он полгода родителям мозги пудрил, приезжая на выходные за пирожками и чистым бельем.

«Вот так всегда и бывает: маленькие детки — маленькие бедки, а взрослые дети…» — сокрушалась мама.

Что случилось с Темой? Может, мама что-то делала не так, что ребенок из золота превратился в потускневший металл? Может, любви где-то недодала или заботы?

Мама заботилась как умела и как считала нужным. Тема всегда был сыт и одет. Скупая на выражение эмоций, она редко хвалила сыночка, редко целовала и выражала свою любовь. Почему? «Чтобы не захвалить. Чтобы не залюбить».

Маме казалось, что Тема был не слишком сообразительным. И она всегда демонстрировала ему свое умение быстро считать в уме, щелкая как семечки сложные уравнения. Тема восхищался мамой, но так не умел. Чем больше пытался, тем меньше верил в себя.

Еще будучи маленьким мальчиком Тема порывался помогать маме с уборкой. Но ей не нравилось, что он так долго возится, и она предпочитала все делать сама. Желание помочь у Темы отмерло за ненадобностью.

Когда у Темы назревали проблемы, мама советовала ему решать их самостоятельно — как делают все взрослые дети. Но из этого ничего не выходило, и мама опять предпочитала все делать сама. Желание решать проблемы у Темы тоже отмерло — тоже за ненадобностью.

Наш Тема — взрослый ребенок с анальным и звуковым вектором. Причины его нежелания взрослеть, быть ответственным за свою жизнь, отделиться от мамы и строить свою семью кроются в болезненном плену детства.

Воспитываемый мамой с кожным вектором, он не получил самой главной прививки к жизни — он не научился жить. Так сильно нуждающийся в маминой поддержке в первые годы жизни, в ее похвале и мягких подсказках, ребенок не смог ощутить себя под надежным крылом любви и заботы. Не смог почувствовать той защищенности, благодаря которой в будущем мог бы твердо стоять на ногах, не страшась ответственности и самого будущего.

Он не был научен брать ответственность за свои поступки и жизнь на себя, пытаться решить хоть какие-то трудности. Увидев, что все это делает за него мама, когда-то давно он договорился с самим собой (точнее, это сделало его бессознательное), что все его проблемы решат другие. Тогда как свои проблемы взрослые дети должны уже уметь решать самостоятельно.

Остались неразвитыми природные свойства, казавшиеся маме с кожным вектором недостатками и проявлением несообразительности, медлительности, неразвитости. Более того: вместо развития этих свойств ребенок заработал только лишь комплексы и неуверенность в себе.

«Отягчающим» фактором в этом жизненном сценарии стало состояние звукового вектора — неразвитого, нереализованного, но постоянно требующего хоть какого-то куцего наполнения. И это наполнение наш инфантил находит в гейминге и виртуальном мире, где нет обязательств, где от тебя не требуется умение говорить «нет», брать на себя заботу о других, отвечать за свои поступки и их последствия, где нет нужды обеспечивать свою финансовую независимость. Где даже нет потребности думать: «А кто я такой? Куда и зачем я иду?» Другими словами, где нет всего того, что составляет жизнь взрослого.

В чем еще отличие его жизни от жизни зрелого человека? В том, что в его судьбе имеется лишь один главный приоритет: он сам. Нет ничего другого, ради чего он живет. Как маленький ребенок, который ожидает, что мир в виде его мамы и родственников исполнит его любое желание. Но если для младенцев это нормально, то для взрослых детей, психология которых должна быть зрелой к завершению переходного возраста, — недопустимо.

В сценарии жизни Темы и его мамы может быть еще многое: его обиды, жизнь прошлым, утрата морально-нравственных поведенческих ориентиров и полный уход в нереальный, иллюзорный мир. Здесь будет совершенно иной финал, пересекающийся с историями жизни Дмитрия Виноградова или Андерса Брейвика.

Но даже если не будет настолько трагического конца, вместе с Темой и его мамой останется его взгляд на жизнь, его неадаптированность к миру взрослых, его зависимость от виртуального мира — и абсолютная недееспособность в мире реальном.

И нет в его жизни ничего, совершенно ничего, способного вывести этого Тему из его инфантильного кокона. Из его геймерской ракушки, делающей его жизнь простым прожиганием дней. Без смысла, без семьи, без любимого дела.

Ничего, кроме переворота в сознании, который творит системное мышление. Ничего, кроме тренинга «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана, который нужно еще суметь понять и осознать. Ничего, кроме доступного всем знания, помогающего расставить все шахматы нашей жизни на свои места.

Корректор: Галина Ржанникова