Как мат связан с антисептикой, и чем это грозит каждому из нас

Матерные реперы олицетворяют общественный протест по поводу социальных проблем, в том числе кумовства. Открываешь ленту новостей и видишь: «коллекцию дочери Юдашкина представили дети звезд». Очередной «родственник» там, где должна быть честная конкуренция, возмущает так сильно, что «поубивал бы всех», да уголовный кодекс запрещает. И все же, если бы агрессию ограничивал только закон, люди бы давно истребили друг друга...

3 2773 10 Января 2019 в 13:27

Автор публикации: Светлана Рычина, журналист

Шнуров на обложке Esquire, на Первом канале и в наушниках плейеров. Его свободу на самовыражение защищает не какое-нибудь быдло, а вполне интеллигентные люди. Но не скрипкой он их душу переворачивает, хотя музыкальное образование ему позволяет. Зачем? Матом гораздо скорее соберет стадион. Шнуров — ответ на общественный запрос. Как и вереница подобных ему матерных исполнителей. Ни дать ни взять — «герой нашего времени».

Никому не было бы дела до трехэтажных рифмованных конструкций, если бы эстрада предложила альтернативу. Талантливейшие певцы всей страны вышли бы на сцену да выступили так, чтобы люди ахнули от восхищения. Но пока по эту сторону телеэкранов вместо криков «Браво!» лишь знаменитая реплика Станиславского. Публика не верит. И с чего бы, раз песня не пробирает до мурашек. Без таланта до зрительских сердец не достучаться. Но молодым дарованиям слова не давали. Они топчутся в очередях на кастинги, пока топы рейтингов априори заняты отпрысками богатых и влиятельных родителей: кумовство замуровало доступ на верхние этажи социальной лестницы.

Только вот талант не покупается и не передается по наследству, иначе газеты давно написали бы о династиях футболистов. К счастью, этого не происходит, так как бесталанность в спорте очевидна. Не выполнил норматив — не спишешь неудачу на то, что ты художник и видишь победу именно так. А на сцене можешь представить недостаток мастерства как «концептуальное творчество». Вот и выходит, что лучше уж слушать исполнителей с лексикой подворотни — эдаких «ребят с нашего двора», чем внучатых правнуков звезд, обоюдно чествующих друг друга в однотипных телешоу.

Матерные реперы олицетворяют общественный протест по поводу социальных проблем, в том числе кумовства. Открываешь ленту новостей и видишь: «коллекцию дочери Юдашкина представили дети звезд». Очередной «родственник» там, где должна быть честная конкуренция, возмущает так сильно, что «поубивал бы всех», да уголовный кодекс запрещает. И все же, если бы агрессию ограничивал только закон, люди бы давно истребили друг друга.

Для сдерживания неприязни есть оружие помощнее: культура. Как и закон, она придумана человечеством ради собственного сохранения, только обращается не к разуму, а к чувствам. Пробуждает сопереживание. Если по дороге в театр соседи по автомобильной пробке злят, то по возвращении с хорошего спектакля уже не очень хочется ругаться — состояние души не то.

Проблема в том, что с каждым новым поколением неприязнь между людьми усиливается. Под ее напором ограничители агрессии трещат по швам — как вышедшая из берегов река смывает плотину. А культурный запрет пробивается именно нецензурной лексикой. Так устроена психика. Неслучайно на войне, где нужно убивать, без мата — никак.

С рациональной точки зрения нецензурные слова могут выглядеть безобидным усилением фигуры речи или способом реабилитации падающего у телеканала рейтинга. Но глубинная причина того, что лавина публичного мата нарастает, кроется в коллективном бессознательном. Мат подхватывается большинством, так как он позволяет сбросить давящий гнет культуры.

Ненормативная лексика снимает напряжение, скопившееся из-за хронически неразрешимых проблем. В интернете кто-то неправ? Да и черт с ним! Выругался крепким нецензурным выражением — и на душе полегчало. Другое дело, когда речь идет о жизненно важных вопросах. Обесценивание матом проблем истощает ресурс на их решение. Когда реку ограничивает плотина, энергия для работы гидроэлектростанции есть. Когда вода прорывает дамбу, остается плыть по течению.

Еще хуже то, что ненормативные слова взывают к первобытной агрессии и подталкивают к тому, чтобы выразить ее поступком. Молча ненавидел бы и дальше, а выругался — и руки как-то сами пошли врукопашную. Пока кулак был единственным аргументом агрессора, можно было обойтись и без культуры.

Сегодня достаточно нажать одну кнопку — и мира не будет. Естественные ограничители человеческой неприязни (культуру) нужно пестовать и укреплять. Вводя мат в норматив, люди собственноручно разрушают хрупкую преграду, отделяющую человечество от самоистребления.

Можно возразить, мол, что за чушь, мат — это обычные слова.

Ну да. Когда венгерский врач Игнац Земмельвейс впервые заявил о важности антисептики, против него началась травля. Само предположение, что источником опасности могут быть руки врача, сочли оскорбительным. Да и какую угрозу может таить то, чего не видно, а следовательно, то, чего нет? А тут — всего лишь слово.

Ваше слово, господа.