Курчатов. Часть 3. «Отец» русской атомной бомбы
Два физика: имя одного из них уже было известно мировому ученому сообществу, о втором заговорят только в 1949 году. Почему отказывается Капица и соглашается Курчатов?...
Часть 1. Демиург ядра
Часть 2. Пора ядерных реакций
«На 90% моего успеха я обязан Лаврентию Берия и советским разведчикам»
И.В. Курчатов
Сначала возглавить проект создания Первой советской атомной бомбы было поручено А.Ф. Иоффе, но тот отговорился, аргументируя отказ преклонным возрастом и порекомендовал наиболее талантливого из своих учеников И.В. Курчатова.
Петр Капица, которому тоже было предложено руководство Техническим комитетом, демонстративно отказался, сославшись на конфликт с «не разбирающимся в науке» Л.П. Берия.
Два физика: имя одного из них уже было известно мировому ученому сообществу, о втором заговорят только в 1949 году. Почему отказывается Капица и соглашается Курчатов? Здесь снова нужно обратиться к системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
Развитые свойства анально-звуковой связки векторов безусловно выделяют гениального учёного. Но давление внешних обстоятельств нередко проявляется неврастенией, фрустрациями в анальном векторе и усугубляются эгоистическими причудами в звуковом.
Анально-звуковой учёный Петр Леонидович Капица отсутствовал в России 13 лет и, работая на развитие английской науки, пропустил время становления СССР, отмену НЭПа, начало сталинской пятилетки, нравственную перековку жителей Страны Советов, строивших первое в мире социалистическое государство.
Элитарность учёной среды, комфорт западной жизни и уютное семейное счастье в собственном домике с английским садиком внезапно закончились, когда в 1934 году его не выпустили из Москвы, куда он приехал погостить из Кембриджа. Выездная виза была аннулирована, «исходя из соображений, что Капица оказывает значительные услуги англичанам, информируя их о положении в науке СССР, а также и то, что он оказывает английским фирмам, в том числе военным, крупнейшие услуги, продавая им патенты и работая по их заказам...» (из резолюции, подписанной Лазарем Кагановичем).
По решению Сталина в 1935 году в Москве специально для Петра Капицы создается Институт физических проблем, в котором он может продолжить свои исследования по разработке собственного метода получения кислорода.
Из Кембриджа, где он занимался исследованиями, в СССР не без труда было доставлено все оборудование, на котором там работал учёный. Но личные обиды на Советскую Власть, не пустившую его обратно в Великобританию, оказались для П.Л. Капицы выше интересов государственной безопасности и предложенной должности руководителя Технического совета по созданию первой советской атомной бомбы. Непонимание Капицей всей важности ядерной угрозы для СССР подтверждается еще и тем, что он настаивал на привлечении к советской разработке британских учёных.
Зашкаливающий звуковой эгоцентризм, анальное упрямство и обиды привели к тому, что ученого отстранили от уже начатой работы в атомном проекте, лишив всех званий и должности директора Института физических проблем.
Начало проекта
С уходом Капицы из Технического комитета вся ответственность легла на Курчатова. Для Игоря Васильевича вопрос «быть или не быть» даже не стоял. Уретральник не раздумывает и не отмеряет «семь раз», как его анальный собрат по науке. Анальный звуковик представляет ценность как генератор звуковых идей. Но воплощать свой гениальный замысел он не способен в силу природной ригидности и нерешительности. Если бы П.Л. Капица возглавил Комитет, ждать результата пришлось бы не одно десятилетие. Сначала весь проект курировал Вячеслав Молотов, но подведённый итог от его кураторства был неутешительный.
Тогда обонятельный Сталин, внутренним нечеловеческим чутьём определив собрата по квартели энергии, поручает эту работу Л.П. Берия.
Из системно-векторной психологии Юрия Бурлана известно, что обонятельнику стая необходима для собственного выживания. Во избежание рисков разброда и шатаний в умах, влекущих за собой необдуманные поступки, обонятельник устанавливает тотальный контроль над каждой особью стаи. Таким образом, он всегда в курсе всего, что происходит вокруг и может своевременно принять меры безопасности. Тем самым он обеспечивает народу возможность выжить и спасается сам, через его выживание.
Гриф особой секретности
Впечатляет и то, что искреннее желание ученого создать щит безопасности для своей страны, сделать её непобедимой, заставляет обонятельных Иосифа Сталина и Лаврентия Берия остановить свой выбор на уретральном Курчатове.
Здесь возникает то, что принято называть «классикой жанра». Обонятельная мера при помощи уретральной установила контроль над звуком. Правительство всеми способами поощряет звуковых ученых к работе. Уретральник добровольно, по своему природному зову ведет стаю, в данном случае группу ученых, к вершине непознанного и обязательно её достигнет.
Привлеченные мощными феромонами вождя, анальные звуковики получали от Игоря Васильевича чувство уверенности и востребованности. Они были влюблены в своего руководителя и готовы работать над проектом столько, сколько понадобится. Против них даже не использовался «обонятельный кнут». Скорее наоборот, несмотря на прослушку, научные сотрудники могли свободно говорить на любые темы.
В таком важном деле, каким являлся задуманный «Атомный проект СССР», в первую очередь под контроль попал уретральный вождь. Критерием уретральника является «жизнь стаи». Уретральник впрягается в воз и тащит его в будущее со всей поклажей, состоящей из идей и людей, по ходу решая грандиозные задачи государственной важности. Чтобы в походе за достижениями Курчатов «не сбился с пути и не ушел под откос» вместе со всей стаей, природа руками Сталина приставила к уретральному Курчатову «серого кардинала», обонятельного советника в лице Берия. Лаврентий Павлович оказывал всестороннюю поддержку Игорю Васильевичу и его группе.
Когда объединяются усилия уретральника и обонятельника, можно быть уверенными в будущем стаи.
Моя жизнь ничто, жизнь стаи всё
Сам Курчатов, работая в Севастополе под бомбёжками над проблемой разминирования военных кораблей, постоянно рискуя жизнью, не раз доказывал, какое значение для него имеет оборона страны, защита её интересов и всего народа. Чем бы не занимался уретральник, он отдается делу целиком и полностью, со всей страстью своего четырёхмерного либидо. Он двигается к победной цели, какой бы недосягаемой она не казалась, не обращая внимания на сложности и препятствия. Весь жизненный путь Игоря Васильевича это подтверждает.
«Моя жизнь ничто, жизнь стаи всё», – принцип существования уретральника, о котором говорит на лекциях по системно-векторной психологии Юрий Бурлан.
Невозможно было оценить сложность работы на ядерном реакторе, тогда просто отсутствовали сравнительные категории. Даже сами ученые не понимали, чем именно они занимаются и какому риску подвержены. Опасные последствия радиоактивности тогда только начинали изучать. Многое делалось вручную. Вручную строилось, вручную испытывалось. Лаборанты переносили облученный материал в виде пластин из реактора в центральный корпус, засекая время пробежки по секундомеру, и ни один из них не заболел лучевой болезнью.
Реактор в Москве был построен для испытаний. Промышленный находился за Уралом. Игорь Васильевич Курчатов много времени проводил именно там. Во время аварии на ядерном реакторе в Челябинске он лично участвовал в её устранении, получив высокую дозу радиации.
Американская бомба по-русски
Никто из сотрудников Игоря Васильевича не знал, что у него есть свой кабинет на Лубянке, где он изучал собранные разведкой секретные документы, чтобы потом использовать эту информацию для работы над советским атомным проектом.
29 августа 1949 года был проведён исключительный по своей разрушительной и поражающей силе и мощности атомный взрыв. Испытание первой советской атомной бомбы прошло успешно. Это означало, что государственное задание физики выполнили. Тогда было произведено пять бомб, каждая носила женское имя. Бомбы не поступили на вооружение в воинские части, они хранились на складе в Арзамасе-16. За эту работу И.В. Курчатов и главный конструктор атомной бомбы академик Ю.Б. Харитон получили звание «Героев социалистического труда».
Не важно, что советская атомная бомба явилась абсолютной копией американской и была сделана по чертежам из «Манхэттенского проекта». Важно, что после испытаний, проведённых в 1949 году на полигоне под Семипалатинском, возникло долгожданное ядерное равновесие, позволившее удержать страны от сползания в третью мировую войну.
В начале пятидесятых у американцев на вооружении появилась атомная подводная лодка «Наутилус». В 1952 году команде Игоря Курчатова предстояло создать такую же, одновременно занимаясь разработкой водородной бомбы.
«Наше государство сегодня... сохранилось как единая суверенная страна Россия только потому, что у нас есть атомные подводные лодки, атомное оружие и ракеты», — говорит Михаил Ковальчук, президент НИЦ «Курчатовский институт».
Активность мышления и размах интересов характерны для уретрального звуковика. Игорь Васильевич ищет возможности перевести военный ядерный проект в мирное русло. Атомная энергетика должна стать альтернативой углеводородной энергетике. СССР, демонстрируя миролюбивость своей ядерной политики, запускает в июне 1954 года в г. Обнинске первую в мире атомную электростанцию. Сегодня весь мир развивает атомную энергетику, родоначальником которой был «Курчатовский институт».
«Эта энергетика технологически, кадрово, промышленно, научно, ресурсно полностью обеспечена. Ядерно-энергетические устройства были превращены в атомные ледоколы. Сегодня существует новая программа. Запасы энергоресурсов исчерпаемы и близки к концу, но существует Арктический шельф. И мы там внеконкурентны, потому что у нас есть атомной ледокольный флот» (из интервью с М. Ковальчуком, президентом НИЦ «Курчатовский институт»).
Ядерный паритет
К достоинствам Курчатова относится и то, что он и его ученые в глазах запада и Советского Правительства за короткий срок подняли престиж Советской науки. Когда встал вопрос жизни и смерти государства, а может быть и всего народа, понадобилось собственное сверхмощное оружие, и оно было создано.
Ядерный паритет с США был установлен. В отличие от американских, советская атомная бомба никогда не была применена с целью агрессии, а на все обвинения об испытании собственной атомной бомбы Москва ответила докладом Курчатова: «Советские учёные сочли своим священным долгом обеспечить БЕЗОПАСНОСТЬ Родины...»
Капице вряд ли предлагали. Кроме того, он не мог сослаться на берию, поскольку поначалу проект поручено было курировать Маленкову. Но Курчатов привлёк именно Берию как наиболее подходящего исполнителя воли своей. Курчатова Сталин слушал особенно.