Ритка, или Как умирала актриса
Но весь напор ее желаний остановился на отметке, равнозначной первобытному уровню, когда женщина думала, что единственный ее актив, из которого можно извлечь пользу, это ее тело. Поэтому к 15 годам Ритка была твердо убеждена в том, что отношения с мужчинами следует выстраивать по первобытному принципу «дам-не дам», а если «дам», то за вознаграждение...
Ура, ура, теперь я буду богатой и точно счастливой, теперь мне не придется, как мои родители, выживать в этом сером, безрадостном мирке, экономя каждую копейку. Меня ждет совсем другое будущее, где не надо покупать куриные шеи, чтобы сварить суп, и где не придется донашивать эту дурацкую рыжую собачью шубу за двоюродной сестрой.
Голубоглазая Ритка радостно сжимала в руке солидную пачку беленьких конвертов, которые отличались друг от друга только маркой, часто небрежно приклеенной, и почерком. Ритке было удивительно, что слово «до востребования» можно писать так по-разному.
На одних конвертах оно было выведено тщательнейшим образом, гласные буквы были почти правильной округлой формы, а согласные выписаны как в детской прописи отличника — без единой помарочки.
На других, их Ритка насчитала больше всех, почерк был совсем небрежный, как будто торопливый, а в некоторых местах даже с недописанными буквами.
Впрочем, попадались среди них совершенно неожиданные, с печатными буковками на ровных прямых линиях, как будто их владелец боялся, что когда-нибудь его смогут опознать по почерку и в чем-то обвинить.
Мужик
Ритке не терпелось поскорее открыть все эти конверты, чтобы раз и навсегда окончательно покончить со своим детством, которое, по ее мнению, почти завершилось у нее четыре года назад. Ровно в тот момент, когда в 11 лет ее родители решили, что она уже достаточно взрослая, чтобы зарабатывать. И сейчас ей не хватало только большой жирной точки, после которой никто больше не сможет назвать ее маленькой.
В 11 лет по обоюдному согласию разведенных мамы и папы девочку определили на самый «легкий», с общей точки зрения 90-х годов, труд. Таким образом, Ритка в свои летние каникулы впервые не поехала на отдых к любимой бабушке, а оказалась на железнодорожном вокзале с пачкой свеженапечатанных газет.
— Расписание электричек, новое расписание, покупайте новое расписание… — весь день раздавался юный голос среди усталых и порой недовольных пассажиров, ожидающих и провожающих, а часто просто снующих туда-сюда, как казалось Ритке, людей в милицейской форме.
В самый первый рабочий день девочки не случилось ничего особенно примечательного, что могло бы потом вспоминаться всю жизнь с досадой, обидой или же, наоборот, с удовольствием. Но одна ситуация все же запомнилась в тот день особенным образом.
Недалеко от места, где стояла Ритка, располагался ресторан, такой же древний, как и сам вокзал, и наверняка хранящий в своих незатейливых помещениях с высокими потолками много страшных историй.
— Тоже мне, королева нашлась, — орал подвыпивший мужлан, почти вывалившийся из тяжелых деревянных дверей вокзального ресторана и еле сумевший удержаться за высокую деревянную скамейку, чтобы не распластаться рядом с лужей, в которой уныло плавали два окурка.
Увидя Ритку, мужик сделал усилие, оперевшись рукой на обшарпанное сиденье, и шаткой походкой направился к ней. Девочка оглянулась вокруг, милиции, как назло, рядом не было.
Ритка переместилась поближе к лестнице единственного в их городе подземного перехода, чтобы в случае явной опасности метнуться вниз по ступенькам и раствориться в толпе из только что приехавшей московской электрички. В это время обычно приезжало огромное количество людей, с точки зрения физики, непонятно как размещавшихся в явно не резиновых вагонах.
Приблизившись на расстояние двух вытянутых рук, мужик остановился и, глядя на Ритку налитыми кровью и блуждающими в какой-то другой реальности глазами, сказал: «Пошли ко мне, я заплачу».
Выгода
Ритка с детства выглядела как настоящая кожно-зрительная хлопоглазка — стройная, гибкая, с красивой походкой и изящными изгибами тела.
Нельзя было сказать, что ее больше интересовало в 11 лет — учеба или мальчики. По крайней мере, мама считала, что выращивает свою дочь совершенно правильно, не позволяя ей гулять допоздна и красить губы.
Поэтому, когда Ритка приходила домой «поздно», она обязательно имела в запасе жалостливую историю о том, как у ее одноклассницы дома сломался замок в квартире, из-за которого Рита не смогла прийти домой вовремя. Впрочем, стереть листком с дерева помаду она все же не забывала никогда.
Правдиво врать Ритка научилась еще до развода родителей. Еще бы, ведь не только ее тело было гибким, пластичным и изящным, так что она без занятий в спортзале сама научилась садиться на шпагат и делать сальто. Ее психика тоже была такой же обтекаемой, гибкой и приспосабливаемой к любым условиям.
Ритка интуитивно умела извлекать выгоду из всего на свете. Например, когда ее родители только собирались развестись, а в школу тогда привезли гуманитарную помощь откуда-то из Европы, девочка вовремя успела сделать расстроенное лицо и, пустив слезу, подойти к своей учительнице.
Через пять минут учительница уже знала, что Риткины родители разводятся, поэтому она теперь тоже состоит в категории «дети из неполных семей», которым эта помощь и полагалась. Так к Ритке попали первые в ее жизни импортные кроссовки.
Большие перспективы
— У этой девочки большие перспективы, — говорили учителя, соседи, и даже Риткина мать тоже так думала. Но то, что происходило уже давно в Риткиной семье, определяло девочкину судьбу по-своему.
Отец Ритки, настоящий милиционер, огрубевший от работы и от скандалов с матерью постоянно взвинченный, почти каждый день орал на девочку. Лет с 10 ей уже были прописаны несколько увесистых подзатыльников в день в сопровождении любимого папиного эпитета «Урод», разумеется, в целях воспитания, чтоб «боялась».
Мама Ритки каким-то странным образом, ежедневно находясь в квартире и исполняя свои обязанности по хозяйству, отсутствовала в жизни девочки. Погрузившись в свои переживания из-за несчастливых отношений с отцом, она отгородила девочку от себя, и все ее воспитание сводилось к паре фраз в день: «Что в школе?» и «Уберись в комнате».
Подзатыльники отца в скором времени девочка научилась переносить спокойно, а вот слова «ничего из тебя не получится, двоечница, всю жизнь работать дворником будешь» Риткой ощущались как болезненные осколки, впивающиеся в нежную девичью кожу.
После такого систематического унижения со стороны отца самые перспективные желания кожного вектора (желание строить карьеру, добиваться успеха, быть первой во всем и везде) попросту сошли на нет.
А принятое Риткой равнодушие матери и вовсе лишало девочку ощущения безопасности в своей семье, поэтому дома Ритка вела себя «обороняясь» и воспринимая каждое слово взрослых «в штыки».
Да и мысли у нее перестали быть значительными, как раньше, когда она мечтала стать актрисой и поэтому, втайне от всех, репетировала дома, глядя на красоток с экрана и пытаясь повторить за ними мимику и жесты, даже имитировать эмоции. Все Риткины мысли как будто заморозились в одной точке.
В разговоре с подругами Ритка все чаще говорила, что в общем-то ей все равно кем работать, денег сейчас везде мало платят, но есть одно верное средство, которое девушке с мозгами при правильном применении всегда даст возможность быть обеспеченной.
К 15 годам круг ее желаний еще больше и категоричнее сократился до того уровня, когда любимой темой для разговоров становятся дорогие шмотки, лучше, чем у других, хорошая косметика и наличность в кошельке.
Да и откуда им было взяться, другим интересам, если не было у Ритки условий для развития способностей людей с кожным и зрительным векторами.
Если бы отец не орал на нее, не давал подзатыльники, а мать принимала бы живое, а не формальное участие в воспитании своего ребенка, то Ритка непременно успела бы дорасти психикой до совсем других желаний, дающих колоссальные возможности людям с такими векторами. А после подросткового периода успешно реализовала бы себя в обществе.
Но весь напор ее желаний остановился на отметке, равнозначной первобытному уровню, когда женщина думала, что единственный ее актив, из которого можно извлечь пользу, это ее тело.
Поэтому к 15 годам Ритка была твердо убеждена в том, что отношения с мужчинами следует выстраивать по первобытному принципу «дам-не дам», а если «дам», то за вознаграждение.
Оставалось только проверить на практике, как этот принцип работает.
Конверты
Через 40 минут она наконец-то подъехала домой, раскрыла старую с облупившейся краской дверь подъезда, юркнула, не включая свет в коридоре, в свою комнату и разложила перед собой долгожданные конверты.
Не найдя поблизости ножниц, оторвала справа небольшой кусочек бумаги, который отделял ее от такого важного содержимого, замерла на секунду в предвкушении счастья. Затем достала из конверта клетчатый тетрадный лист, на котором как будто стыдливо соединяясь друг с другом красовались слова:
«Здравствуйте. Меня зовут Владимир. Стану спонсором. Мой телефон. 54-ХХ-ХХ».
Ритка выдохнула. Теперь у нее начнется совсем другая жизнь.
Девочка пошла на кухню, заварила крепкий чай, схватила рассыпавшееся печенье со стола, мельком увидела в зеркале отражение матери и нырнула обратно в комнату. Внутри было радостно и почему-то страшно.
Наверное, потому что где-то в глубине души, скрестив руки на своей груди, в ней умирали талантливая актриса, успешная бизнес-вумен и даже воспитатель частного детского садика. И это гнетущее ощущение смерти вызывало у Ритки одну, но очень серьезную мысль. Здесь что-то неправильно, так не должно быть… Мамочка…
так жаль эту Ритку((..
Интересно было с автором отследить путь становления девочки.
Какая талантливая статья!