В плену агорафобии? Выходим на свободу!
Для того чтобы выяснить истинную сущность той или иной проблемы, можно в процессе рассуждений о ней задавать себе вопрос «почему?» до тех пор, пока на поверхности не окажется четкий и однозначный ответ, после которого спрашивать становится уже не о чем. Попробуем применить этот способ к проблеме агорафобии...
«Страх выйти на улицу, такая давящая тревожность в общественных местах, страх ехать в метро. Страх спросить элементарные вещи у людей, например уточнить время или попросить подвинуться на скамейке», — рассказывает на форуме Портала «Системно-векторная психология» Ольга С. из Москвы.
Любовь Т. из Омска вспоминает: «Я панически боялась людей, и если пару дней не выходила из дома, то потом с трясущимися холодными руками выходила на улицу в какой-то дикой панике. Сходить в магазин, где необходимо разговаривать с продавцом — сердце в пятки уйдет, проехать на автобусе пять остановок — ой, а где я, а почему остановки не называют, а я не выгляжу испуганной, ой, у меня руки дрожат и вообще мокрые».
Все это агорафобия, очень многим знакомая не понаслышке. Суть этого страха в том, что человек боится покинуть свой дом и оказаться в незнакомом месте.
Пропишите мне глоточек смелости
Согласно Международной классификации болезней на сегодня термин «агорафобия» подразумевает боязнь не только открытых пространств, но и сходных с ними ситуаций, связанных с наличием толпы и отсутствием возможности незамедлительно возвратиться в безопасное место, как правило домой. К агорафобии относят группу взаимосвязанных фобий, включающих страх покидать дом, посещать магазины, другие общественные места и скопления людей, страх без сопровождения путешествовать общественными видами транспорта.
Статистика:
-
агорафобии чаще всего подвержены люди возрастной категории 20–30 лет, большинство из которых женщины;
-
в основном проявляется у городских жителей;
-
предположительно, в России агорафобии подвержен примерно один из 50 человек;
-
среди тревожно-фобических расстройств агорафобия составляет порядка 50 % и наиболее тяжело отражается на социальной состоятельности пациента.
В качестве основных методов борьбы с агорафобией применяются медикаменты (транквилизаторы, антидепрессанты и пр.) и когнитивно-поведенческая терапия. Эти способы решения проблемы предполагают снятие текущих симптомов и работу по преодолению себя в намеренно создаваемой ситуации, вызывающей страх.
Вот какими впечатлениями о ранее испробованных ими традиционных вариантах лечения и их результативности рассказывают участники тренинга Юрия Бурлана «Системно-векторная психология»:
«Начались панические атаки и боязнь выходить на улицу, в магазин, ездить в автобусе. Я обратилась на свою голову к психиатру, которая видела во мне просто невыспавшегося человека и напичкала меня галоперидолом, трифтазином и амитриптилином. Меня за месяц разнесло на 10 кг! Причем не стало лучше. Просто ходила вялая и сонная постоянно. Но страхи и паники не покидали. Через год снова все вернулось и плюс с головокружениями, это был вообще ужас», — Алеся К., Казахстан.
А это история Альфии Б. из Луганской области: «Уже на протяжении 6 лет я самостоятельно не передвигаюсь. Муж выводит на улицу. Могу пройти несколько метров, и если навстречу идет человек или едет машина, то все, наступает ступор. Я превращаюсь в каменный столб и не понимаю, как идти дальше. Сильно сводит ноги, и зажатость во всем теле. Уже было такое, что приходилось вызывать такси, чтобы доехать к дому. Хотя это практически рядом. Если принимаю антидепрессант, то чувствую себя немного лучше и могу пройти и 500 м. Но понимаю, что уже зависима от таблеток».
И еще немного статистических данных:
-
несмотря на обширный перечень препаратов и психотерапевтических методик агорафобия зачастую не поддается лечению;
-
в половине случаев избавиться от проявлений агорафобии не удается. По некоторым данным количество устойчиво излечившихся — 7 %, большинство же достигает лишь некоторой ремиссии;
-
у 70 % лиц, страдающих этим недугом, развиваются депрессии;
-
Нигде, кроме как на тренинге «Системно-векторная психология», не говорится о точных причинах возникновения агорафобии.
Как на духу
Для того чтобы выяснить истинную сущность той или иной проблемы, можно в процессе рассуждений о ней задавать себе вопрос «почему?» до тех пор, пока на поверхности не окажется четкий и однозначный ответ, после которого спрашивать становится уже не о чем.
Попробуем применить этот способ к проблеме агорафобии.
Человек до такой степени боится открытых пространств, общественных мест, скоплений народа, что это вызывает у него негативную физиологическую реакцию: тошноту, головокружение, повышенное потоотделение, гипервентиляцию, тахикардию, потерю координации движений, обморок. Причем в ряде случаев ему даже необязательно в эти места попадать, достаточно увидеть их по телевизору, подумать о них, узнать о предстоящей необходимости выхода из дома.
«Общественный транспорт — это люди. Если час пик, то толпы людей. Уже мысли об этом вызывали нестерпимый страх» — так описал свою проблему Богдан М., Донецк.
Почему? Чего конкретно он боялся?
Многие конкретизируют свой страх боязнью упасть или боязнью других людей. Падение пугает тем, что не сможешь подняться и никто не поможет. Толпа, что из-за любого неловкого движения осудит: люди будут смеяться, тыкать пальцем, посчитают умалишенным.
«Страх, что можешь упасть в обморок. Страх, что тебя укачает в транспорте. Страх, что о тебе другие подумают, что ты ненормальная», — делится в разделе «Мои результаты после тренинга» Наталья Е. из Ростова-на-Дону.
Почему это страшно?
Потому что в любой из этих ситуаций возникает состояние беспомощности.
Что такое беспомощность? Неспособность самостоятельно позаботиться о себе. Сохранить себя. Неспособность выжить.
Вот она, отправная точка — страх смерти. Именно он держит человека в четырех стенах, не давая выйти в мир.
Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой
Страх смерти — это естественная и древнейшая из эмоций, свойственная любому человеку в критической ситуации, когда что-либо угрожает его безопасности.
Но есть среди нас люди со зрительным вектором, для которых этот страх является врожденным и по своей интенсивности на несколько порядков превосходит все то, что способны чувствовать другие.
Человеческий ребенок абсолютно беспомощен перед окружающим миром, его защищенность и безопасность полностью зависят от взрослых. По мере взросления и развития он учится сохранять себя в соответствии с заложенными в его психике векторальными свойствами.
Для зрительного ребенка таким свойством является способность проявлять свои и воспринимать чужие чувства, строить эмоциональные связи с людьми. Это позволяет ему не зацикливаться на себе, а смещать фокус на других, преобразуя собственный страх смерти в переживание за ближнего, и тогда он уже никого и ничего не боится. Пожалуй, самый яркий пример такого зрительного человека — врач, тот, который всем сердцем со своими пациентами, чьи мысли и тревоги всегда о других, но не о себе.
Однако, когда чувственный потенциал зрительника остается нереализованным, естественный страх за свою жизнь выходит далеко за пределы критических ситуаций. Он разрастается и буквально берет человека в плен, принимая миллион обличий: боязнь высоты, глубины, пауков, собак, острых предметов, замкнутых пространств и так далее.
Одним из форм коренного страха смерти является агорафобия.
Она может обозначить себя уже с ранних лет.
«Такой вот ужас, кошмар в 13 лет, — рассказывает Любовь Т. из Омска. — Боялась общаться с людьми, смотреть в глаза при разговоре, находиться в людных местах, не любила, чтобы на меня смотрели».
Во взрослом возрасте механизмы, запускающие начало агорафобии, могут приобретать специфику, обусловленную другими имеющимися у человека векторами.
Так, например, камень преткновения анального вектора — боязнь опозориться. Даже сама возможность этого приводит в ужас. Даже если потенциально «опасный» момент не завершился стыдом и унижением, то способность человека с анальным вектором к обобщению плохого опыта заставляет его избегать любых подобных обстоятельств, а впечатлительность зрительного вектора вскоре превращает подобную тенденцию в фобию.
Кроме того, и так будучи заядлым домоседом, человек с анальным вектором более чем кто-либо готов запереть себя в четырех стенах, лишь бы избежать неловких ситуаций.
Так было и у Ольги С. из Москвы: «Постоянно ощущала напряжение в общественных местах, будь то поликлиника, магазин, аптека, почта, парк… Да везде было неприязненное чувство к незнакомым людям вперемешку с маниакальными мыслями по поводу своего внешнего вида. Конечно, страх опозориться. Это вообще очень сильный и отдельный от всего страх, приобретающий все формы неуверенности. Вследствие этого ужасный дискомфорт в обществе и общении с малознакомыми людьми».
Сегодня подавляющие число людей полиморфы, то есть обладатели 3–4 векторов одновременно. Их комбинация может придавать проявлениям агорафобии определенные оттенки.
Например, в зрительном векторе боязнь упасть за пределами дома, которая у человека с кожным вектором продолжается мыслью о том, что тогда у него обязательно заберут все ценное и бросят лежать ограбленным; с анальным — что над ним станут постыдно насмехаться.
Тяжелее всего может быть тем, у кого зрительный вектор сочетается со звуковым в неблагоприятном состоянии.
Звуковой вектор — доминантный, поэтому если не удовлетворяются его потребности, то все прочие векторы не могут и надеяться на удовлетворение своих: все «мирские» желания оказываются подавлены.
Желание звуковика, направленное на познание себя, огромно. Насыщение этого желания дает ни с чем не сравнимое наслаждение, а его неудовлетворенность ввергает в пучину депрессии. Звуковые запросы никак не связаны с материальным миром, поэтому человек даже не всегда их осознает и порой просто пребывает в состоянии, в котором жизнь для него утрачивает смысл. Бессмысленными становятся и чувства, люди, взаимодействие с окружающими — то есть все то, что представляет ценность для зрительного вектора. Тот факт, что звуковик по своей природе абсолютный интроверт, сосредоточенный на себе и сторонящийся других, еще больше осложняет ситуацию и ограничивает зрительный вектор в возможности выносить чувства наружу и строить эмоциональные связи.
В этом случае важно начинать со звукового вектора — реализовывать прежде всего его желания, наполнять жажду смысла, познания своего Я. Только после этого удастся вернуть актуальность всех других потребностей человека, получать радость от самых простых вещей.
Идем на волю
Как же победить страх, что держит взаперти?
Удивительно, но с ним не нужно воевать! Ни подавлять лекарствами, ни преодолевать усилием воли.
Знание себя, своей психики прокладывает путь к свободе.
Тренинг «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана ярким, образным и доступным языком раскрывает основы бессознательного.
Определяя свои врожденные свойства и желания, векторы, человек одновременно осознает и причины своих страхов, тем самым легко освобождаясь от них. Да, системно-векторное знание «черного ящика» своей души — почти все, что нужно, для полного избавления от страхов. Это доказано более чем тысячу раз.
Основным источником опасности агорафоб воспринимает других людей. Которые обидят, не помогут, осудят, презрительно отвернутся…
С навыком определять векторы окружающих приходит понимание того, в каких состояниях они находятся и что ими движет, способность прогнозировать их реакции и поведение. И вот уже, выходя из дома, ты попадаешь не в стан врагов, а в приятное общество понятных тебе людей.
Особое значение это имеет для звуковика. Окружающие становятся ему интересны. Выявляя различия в их психике, он глубже познает собственное бессознательное и обретает в этом огромный смысл, насыщает свои психологические потребности и получает от этого наслаждение. Это открывает зрительному вектору простор для развития чувственности и построения близких взаимоотношений с людьми.
В процессе познания себя и других фобии уходят неслышными шагами.
