Мать-кукушка. Социальный нарыв современности

Мы все изначально не равны в исходных данных. Кто-то родился в центре Москвы, окончил МГИМО, стал банкиром по протекции папы. Много работает, хорошо живет и широко отдыхает. Он заслужил. А кто-то родился в глубинке без отца и без денег. Из детства в памяти только картофельная похлебка и крики уставшей матери. Ни образования, ни связей. Единственное, что объединяет эти контрарные человеческие полюса, — и там, и там хотят быть счастливыми и имеют на это полное право...

6 1821 12 Декабря 2019 в 20:02

Автор публикации: Татьяна Кузьмина

Мать оставила ребенка на крыльце поликлиники, выбросила в мусорный бак, «забыла» в запертой квартире. Кукушка — мягко сказано! Не человек — чудовище! Да?

«Когда я забеременела и рассказала об этом, он просто ответил: “Мне этого не надо. Это не мои проблемы”. Ушел, и больше мы никогда не виделись. Я снова осталась одна. Еще и беременная. Понимаю, что это ужасно, но я не видела другого выхода. В другой семье ей будет лучше». Татьяна [1]

«Когда я родила, муж сказал: “Если заберешь ребенка из роддома — я уйду, если оставляешь — я с вами”. Я пошла на поводу, послушала его и написала отказ. Но спокойно с этим жить не смогла». Екатерина [2]

«Записалась к врачу, уже почти подошла к кабинету и не смогла это сделать. Когда на последнем сроке ушла в декрет, поняла, что не смогу оплатить жилье. Чтобы снять комнату в Новосибирске, нужно 7 тысяч, плюс оплата коммунальных услуг. “Детские” всего по 300 рублей на каждого ребенка. Декретные маленькие. Как быть? Где жить? Что делать? Я боролась сама с собой. Понимаю, хочу быть со своим малышом, но как?» Антонина [3]

Каково ей — женщине с ребенком на руках без всякой помощи и защиты? В голове мелькает: «Сама виновата! Думать надо было, с кем связалась!»

Остросоциальное кино чувственно погружает в чужие обстоятельства так, что невозможно просто осудить и забыть. Фильм «Айка» рекомендован к просмотру, если вы готовы побывать в шкуре никудышной матери.

Бросив ребенка, женщина затягивает все свое материнское существо тугой тряпкой на груди, истекающей молоком.

Экспозиция

Нелегальная эмигрантка из Киргизии оставляет новорожденного сына в роддоме и сбегает в свою реальность, где ребенку места нет — выжить бы самой. Подпольный цех с куриными тушами, подпольное жилье — с человеческими. Пот, кровь, страх, боль, голод, обман, животная сила, человеческое бессилие — в этом живет Айка.

Кровотечение после родов не останавливается. Согнувшись и закусывая губы, она торопится на работу. Горсть обезболивающих не помогает. Большие глаза становятся стеклянными от ежедневного мрака. Самал Еслямова получила приз Каннского фестиваля за лучшую женскую роль. Но с первых минут фильма мы забываем, что это актриса. Мы видим эти глаза каждый день на улицах больших и маленьких городов нашей страны. Только стараемся в них не смотреть.

Нам показали жуть ситуации на примере иммигрантки, но положение одиноких матерей в России мало чем отличается. Если отец не алиментирует мать с маленьким ребенком, наша женщина оказывается в том же тупике.

95 % женщин от природы хотят родить и растить детей, 5 % больше ориентированы на социальную жизнь, чем на семейную, но и они могут быть хорошими мамами, если есть тыл.

По данным Минпросвещения (на 1 сентября 2018 года), в банке данных о детях-сиротах числятся около 48 тысяч ребят. У 90 % из них родители живы. Каждый третий отказ от ребенка можно предотвратить — сведения из благотворительного фонда, занятого проблемой социального сиротства.

Как?
Социально.

«Девочка со спичками» в современной Москве

«Не стоим, работаем!»
Подпольный работодатель испаряется, не заплатив Айке. Рушится последняя надежда отдать хотя бы часть огромного долга. Кредиторы звонят, угрожают расправой над ней и ее сестрой.

Москва — лакированный город для одних, жестокая, беспринципная подворотня для других. Этот контраст — в мелочах и во всем ужасающем масштабе — проходит через весь фильм. В метро — сальная куртка Айки по соседству с лощеной шубкой. Снуют шикарные иномарки, а ее, как мусор, вот-вот сметет с дороги снегоуборочный трактор.

«Была твоя, стала моя! Мне тоже деньги нужны!»
Пока Айка была в роддоме, ее место на другой работе обманом заняла такая же, как она. В нелегальном голодном мире каждый крутится как может.

Сегодня у нее больше нет шансов найти, где заработать. Айка плетется «домой». В хостел под названием «Солнечный», где окна наглухо заклеены черной пленкой. «Если что, сразу все убираем, все прячемся, если вдруг менты, понятно?!»

Там у нее есть несколько сантиметров возле окна и подоконник, за который тоже приходиться бороться. Кто-то приспособился и даже в этой конуре может веселиться под громкую национальную музыку, пока она ежится на полу с сосулькой на животе, чтобы хоть как-то заглушить невыносимую боль. Как в сказке Андерсена, Айка иногда замечает другой, теплый, благополучный мир за непробиваемым стеклом, куда ей вход закрыт. Ей и не нужен лоск и блеск той зазеркальной Москвы. Только бы осуществить здесь свою маленькую мечту.

«Вы че все сюда едете?»

«Не воспитывай меня! Чему ты меня можешь научить? Как родить пять детей, а потом жить на копейки? Я не буду жить, как ты! У меня есть свои планы, своя жизнь! Свой бизнес будет!» — жестко обрывает Айка телефонные рассуждения матери о том, как надо жить.

Даже в агонии она сжимает в руках брошюрку «Создание швейного бизнеса». Для этого и заняла денег у бандитов, банки ей все равно не дадут. Чтобы просто делать свое дело и свободно дышать. Но если тебе не повезло родиться в пределах Садового кольца и/или нет папы, у которого уже все схвачено, твоим мечтам в современной России сбыться почти невозможно. И эта проблема не только иммигрантов, иначе 44 % российской молодежи не мечтало бы уехать за границу.

Мы все изначально не равны в исходных данных. Кто-то родился в центре Москвы, окончил МГИМО, стал банкиром по протекции папы. Много работает, хорошо живет и широко отдыхает. Он заслужил. А кто-то родился в глубинке без отца и без денег. Из детства в памяти только картофельная похлебка и крики уставшей матери. Ни образования, ни связей. Единственное, что объединяет эти контрарные человеческие полюса, — и там, и там хотят быть счастливыми и имеют на это полное право.

Кого волнует, что не у всех есть для этого хоть какие-то ресурсы? Как бы случайно в фильме звучит фраза из выпуска новостей: «Природа наказывает человека за пренебрежительное отношение к ней». Природа? А к другим людям мы как относимся?

«Мерзко!», «Слишком депрессивно!» — пишут в отзывах на фильм. Нам жалко «одиноких» бананов на прилавке и перевернувшегося жучка, а люди нам противны — своих проблем хватает. Если каждый сам за себя, тогда неизбежно возмущение обделенных, которым просто тоже хочется свой кусочек счастья.

Это возможно на базе русского общинно-коллективистского менталитета. И было экспериментально доказано советскими людьми. Когда я отдаю обществу все, что могу, то в ответ получаю от всех гораздо больше. Кстати, и киргизы, и таджики, и узбеки, и грузины, и жители почти всех остальных бывших союзных республик ментально такие же русские. Но после развала СССР мы живем вопреки своим настоящим ценностям, слепо следуя западному примеру и получая совсем не такие результаты, как там.

Страна социальных сирот

В рассогласованном обществе сильнее всех страдают самые слабые слои населения. Закон, который бы обеспечил мать-одиночку материально, не работает. Большинство мужчин в России уклоняются от уплаты алиментов, меньшинство отчисляют постыдные крупицы с «серой» зарплаты.

Родить — значит быть прикованной к ребенку и не иметь возможности нормально зарабатывать минимум три года. «Давай быстрей вставай, корми ребенка!» — первое, что слышит Айка, очнувшись после родов. Только ей самой есть нечего. Помните правило безопасности в самолете? Сначала кислородную маску надо надеть на себя, потом на ребенка. Потому что, если не выживешь ты, и у него тоже нет шансов.

Человеческая природа — это когда мужчина обеспечивает женщину и маленького ребенка. Если не алиментирует — сам себя лишает права на счастье и пускает под откос будущее всей страны. Если нет отца, то у женщины должна быть уверенность, что ее не оставит ни государство, ни его граждане.

Можно сколько угодно клеймить мать-кукушку, но пока у нее нет гарантированной безопасности, защищенности и пропитания, ей зачастую не под силу справиться в одиночку.

Плавая в сытом довольстве, мы напрочь забываем о свойствах нашего менталитета — милосердии и справедливости. А те, кто еще помнят, обычно способны помочь только горячим чаем и запасными колготками.

Коллективная безопасность или круг социальных психопатологий?

Здоровое общество — это когда:

• мужчины реализуют себя в социуме и этим создают систему коллективной безопасности,

• женщины с детьми получают гарантированную алиментацию от мужчин и социума,

• дети развиваются, получая от уверенной в будущем мамы чувство защищенности и безопасности.

Как-то неправдоподобно? Зато признаки больного социума для нас более привычны и наблюдаемы и в кино, и в жизни:

• «Собачки важнее людей»

На несколько дней Айке удается пристроиться уборщицей в ветеринарную клинику. Мы смотрим ее глазами и видим, что больные питомцы вызывают у общества большее сочувствие, чем беспомощные люди.

Экспресс-тест: от чего сердце ёкает — от маленького котеночка, дрожащего на морозе, или от бабушки, которая вот уже десять минут задерживает очередь в банке, все спрашивая: «Когда же пенсия, милая?»

• «Манки-бизнес»

За тяжелую работу получаешь курицу вместо денег. А значит, не можешь заплатить кредиторам, обеспечить себе угол и уверенность в завтрашнем дне. А где-то за иллюзорным стеклом ведущий бизнес-тренинга рассказывает, что надо только поставить цель и бежать по эскалатору успеха. Фальшивый пшик столичного зазеркалья на зыбком фундаменте.

• «Взятки гладки»

Полицейские обнаруживают «Солнечный», в котором проживают десятки «нелегалов». Но «давай договоримся» у нас все решает, как всегда. Со стороны выглядит противно, но кто из нас не приносил «в конвертике» за место в садике или хорошей школе, за экзамен или нарушение ПДД?

На наших собственных полумерах строится то общество, в котором мы живем.

Крик ребенка в материнских ушах не затихнет

Айка не позволила себе задержать взгляд на только что появившемся на свет сыне. Не позволила себе плакать. Только детский крик больно разрезал пространство фильма с самого начала и будет разрывать материнское сердце до конца ее дней.

• Вынесешь ребенка со всеми документами.

Она держит на руках родной комочек в казенном одеяльце. И снова его пронзительный плач. И ее набухшая грудь. Айка бежит в подъезд покормить сына.

А куда дальше? Ведь не спрячешься от себя и других людей…

Ссылки на использованные источники

1. URL: https://tanya.drugieproblemy.ru/ (дата обращения: 29.11.2019).

2. URL: https://katya.drugieproblemy.ru/ (дата обращения: 29.11.2019).

3. URL: https://tonya.drugieproblemy.ru/2/ (дата обращения: 29.11.2019).