Наука и техника. Back to the USSR?

Взаимодействие между наукой и технологией в государстве Российском всегда носило необычный характер. До петровских реформ в России не было науки как таковой, а технология находилась в зачаточной стадии — на уровне ремесла. С приходом Петра I начался быстрый рост в этих сферах. Он заложил фундамент для создания в грядущем научных школ таких великих умов, как Ломоносов и Менделеев. Так в нашей стране началось зарождение науки. С технологией же все обстояло несколько сложнее: несмотря на наличие своих ученых, инженеров практически не было, их «выписывали» из Голландии и Германии. Приоритет «экспортных» инженеров сохранялся вплоть до образования Советского Союза.

Единственный раз в истории государства Российского, когда в стране массово стали появляться свои инженеры, случился в период раннего СССР, с 20-х годов XX века. Россия в первые годы после Октября 1917 года: старое, самодержавное, государство разрушено, государственность молодой советской власти только формируется; экономика носит преимущественно аграрный характер. И лишь благодаря гениальной внутренней и внешней политике советского правительства Россия поднимается с колен, формируется новая система ценностей, соответствующая уретральному менталитету русского народа.

Яркий пример данных ценностей можно увидеть в старой советской песне, где есть такие строки: «Есть такая традиция в комсомольской семье...Раньше думай о Родине, а потом о себе!» Поколение беспризорников и детдомовцев, благодаря реализации основных принципов уретрального менталитета: отдаче каждого на благо всех и социальному стыду — страху лишения права на поклевку — вырастает в талантливейших инженеров и рационализаторов!

СССР — социальная формация на базе уретрального менталитета, в котором практически все сферы человеческой деятельности регулировались принципом социального стыда – регулятором гораздо более эффективным, чем даже закон. Усилиями всего народа в стране неимоверно быстрыми темпами развивалась индустриализация, культурная революция, которая началась с ликвидации безграмотности огромной массы крестьян и рабочих. Не исключением была и наука. В определенный период Советском Союзе были выстроено взаимодействие между научно-исследовательскими институтами (НИИ) и производством. Такое сотрудничество были обусловлено именно уретральным менталитетом, где каждый элемент системы работал на благо целого, как клетки в одном организме.

Перед всеми стояла одна цель — благо всего советского общества, поэтому научные работники хорошо понимали, что от них требуется, их целью было совершенствование технологических процессов производства, повышение качества и снижение стоимости продукции. В свою очередь люди с производства, непосредственно занимающиеся практическими задачами, видели слабые стороны, элементы, которые можно было усовершенствовать. Так рождался запрос к разработкам в научной сфере.

Весь научно-технический прогресс (НТП) по сей день базируется на кожном стремлении рационализировать, улучшить свою жизнь и жизнь общества в целом. Но огромные объемы информации, которые накопило человечество к началу НТП и в его процессе, требуют от ученого не только кожной изобретательности и прыти, но и анального желания аккумулировать знания.

Советский Союз в этом плане не был исключением, и научные работники в своей массе были представлены людьми с этими двумя нижними векторами, независимо от «верха». Естественно, это большинство делилось на две части с разными опорными векторами. Ученые-рационализаторы с опорой на кожный вектор ставили прикладные задачи и создавали научные разработки для их воплощения в жизнь, тогда как анальные профессора систематизировали эти самые разработки и передавали их следующим поколениям.

С распадом СССР пропало и прежнее, социалистическое, государственное управление, была утрачена единая цель, каждый стал сам за себя. Многие предприятия не смогли играть по правилам «дикого рынка» и попросту обанкротились, а то и вовсе пропали из перечня предприятий страны.

Те же, что уцелели и сумели адаптироваться к новым условиям ландшафта, вынуждены были подчиниться новым условиям. Перед ними встали уже совсем другие цели и задачи: продать как можно больше продукции, найти новые рынки сбыта, максимизировать прибыль. Качество продукции (по ГОСТам) и ее доступность для людей перестали быть приоритетными ценностями и отошли на второй план. В связи с этим потребность промышленности в научной базе ослабла, а в некоторых случаях и вовсе пропала.

Примерно в такой же ситуации, если не в более сложной, оказалась и наука. Пропала цель проведения научных исследований, их результаты оказались никому не нужными. Не очень успешные кожные рационализаторы мигом переквалифицировались в «бизнесменов». Из-за отсутствия в постсоветской России реализации для развитого человека с кожным вектором, началась утечка мозгов: многим специалистам не оставалось ничего другого, как уехать за рубеж. И это объяснимо: занятие бизнесом ради собственной выгоды все же мелковато, не приносит удовлетворения после того, как ты трудился на благо целой супердержавы.

А профессорам с анальным вектором ничего не оставалось, как терпеть и сетовать на перестройку, куда бежать с насиженных мест? Для многих из них это стало ударом, нередко смертельным. Тем, кто выжил, пришлось продолжить свою привычную деятельность, но уже в других условиях, с другими задачами и целями. Без кожной хватки такому человеку довольно сложно работать в рыночных условиях — условиях кожной конкуренции. Наука стала сама по себе, наукой ради науки. Если бы не государственное финансирование этой сферы, к сегодняшнему дню науки в России, скорее всего, уже бы не было. Так пропали связи между наукой и производством.

Эта ситуация не могла длиться долго, низкое качество отечественной продукции, несоответствие требованиям современности, а также валом хлынувшие в страну более конкурентоспособные импортные товары нанесли второй удар по отечественной промышленности. Вопрос качества и доступности вновь стал актуальным, но связи с наукой уже были нарушены, наука к этому моменту уже перестала иметь прикладной характер.

На данном этапе началось построение новых связей между наукой и производством. Но наука уже не та, многие ученые старой закалки до сих пор занимаются направлениями, которые были выбраны ими 20 лет назад, и никак не могут признаться себе в том, что это уже никому не нужно, что направление морально устарело. Находясь на попечении у государства, они могут себе это позволить, только выдумывая в очередной раз актуальность и новизну своих исследований. Стремление к консерватизму не дает людям с анальным вектором переключиться на действительно нужное и прикладное.

Мы можем констатировать, что основной внутренней проблемой научной сферы сегодня является отсутствие в ней развитых представителей кожного вектора. Ученые с анальным вектором, как когда-то в первобытной пещере, сидят в круговой поруке на своих местах и держатся друг за друга, образуя каменную стену, ограждающую научную сферу от внешнего мира, от стремительного развития всех остальных сфер жизни человека. А архетипичная кожа еще больше усугубляет ситуацию, разворовывая и те наработки, которые уже имеются.

Сформировавшаяся в современной России система ценностей воспитывает из человека с кожным вектором в лучшем случае успешного бизнесмена, предпринимателя, а не профессионального конструктора и инженера. Кожный звуковик способен стать гениальным ученым, за счет звукового желания понять, как устроен этот мир, но для реализации своих открытий, для воплощения их в жизнь, для развития и продвижения этого направления требуются простые технологи и инженеры с кожным вектором. А последних наша страна, увы, лишена, прежде всего по причине неразвитости и архетипичности кожного вектора.

Случаются ситуации, когда знакомые нам рационализаторы, которые во время перестройки ушли в бизнес, выступают в качестве посредников между фундаментальной наукой и инвесторами, готовыми вкладывать немалые деньги в исследования. При этом, правда, понятно, что инвестору не нужно изучение «сферической модели в вакууме», его интересует конкретный прикладной результат в конкретной области.

Очень редко можно встретить и кожных исследователей нового поколения. Такие понимают, чем они занимаются, понимают цель своей работы — минимизация себестоимости продукта или услуги, стремятся к достижению качественно нового уровня рабочих характеристик и производительности, то есть к инновациям. Но это — исключение из правила.

Есть ли выход из ситуации, в которой сегодня оказалась российская наука и техника? Как всегда, мы бездумно смотрим на развитый кожный Запад и пытаемся применить их модели развития на себя. Возлагая большие надежды на инновационную деятельность, на возможность развития собственных технологий, мы вкладываем в эти направления огромные денежные средства, совершенно не понимая, что в России отсутствует фундамент развитых свойств кожного вектора, на котором возможно реализовать данные направления.

Что делать? Ответ прост. Наука как таковая невозможна без развитой кожной меры. Развить, вывести кожный вектор на уровень реализации в группе возможно лишь при помощи осознанного изменения системы ценностей всего общества. Реализация наружу, на благо стаи, должна стать уважаемой, статусной, ранговой, а реализация внутрь, ради себя, наоборот, должна вызывать социальный стыд и ощущение своей низости.

Как в сегодняшних условиях можно поменять нашу систему ценностей? Идеи светлого коммунистического будущего сегодня не сработают, да это и ни к чему, люди хотят явно ощущать то, к чему они идут. Это возможно только через осознание себя и других на отличиях психики, свойств, природных ролей в обществе. Это и становится единственным инструментом, способным дать внутренний импульс необходимым изменениям.

Продолжение следует...

Корректор: Елена Горшкова