Обожженная оговором и сожженная на костре. Буревестник культуры и секса

Многие из вас, наверное, слышали о так называемых кострах инквизиции и о судах над колдовством в Европе. На вопрос «Когда это было?» больше половины людей ответит: «Когда-то в эпоху Средневековья». Конечно, такое зверство как охота на ведьм и сжигание ни в чем не повинных женщин кажется нам уделом человечества эпохи «темного времени», когда царило невежество и мракобесие. Николай Бессонов в своей замечательной книге «Суды над колдовством» утверждает, что основной расцвет охоты на ведьм пришелся как раз-таки на эпоху Возрождения и Реформации (XVI-XVIII века), когда люди, так сказать, были более открыты науке и чистому разуму.

А когда ко всему этому прибавляется реальное число пострадавших, то любой человек содрогнется: тысячи, сотни тысяч людей, большую часть которых составили именно женщины. Причем если обратиться к истории, то авторы нам скажут, что основные процессы не принадлежали к так называемым делам «о еретиках». Нет, суды над колдовством творила уже не церковь, а светские суды, которые пытками и муками выбивали из подозреваемых признания. Тут уже любой будет рад признаться в чем угодно, лишь бы его больше не мучили и оставили в покое.

Сегодня с помощью тренинга «Системно-векторная психология» попытаемся дать ответ на вопрос: как так получилось, что в цивилизованном гуманном европейском обществе были уничтожены и заморены сотни тысяч женщин разных возрастов и статусов? Какие женщины чаще всего обвинялись в колдовстве? Кем были эти «ведьмы» и кто они сейчас, ведь в наше время женщин массово не сжигают на кострах.

Когда мы слышим слово «ведьма», нам представляется нечто ужасное и отвратительное. Мерзкая злобная старуха с крючковатым носом и бородавкой, беззубая, обезумевшая, несущая зло… «Страшная, как ведьма» — слышим мы с детства и представляем, что нет женщины ужаснее на свете, чем злая колдунья. Однако в эпоху, когда по всей Европе полыхали костры инквизиции, ведьмами становились отнюдь не безобразные старухи.

Очень рано люди поняли: чтобы отомстить неугодному человеку, достаточно обвинить его в колдовстве. В первую очередь в колдовстве обвинялись успешные, красивые и богатые девушки и женщины. В большинстве случаев, конечно, с кожно-зрительной связкой векторов. Именно они обладают удивительной красотой и сводят с ума мужчин, раздавая свои феромоны направо и налево. Неудивительно, что кожно-зрительные девушки и женщины становились объектом зависти со стороны окружающих. Вот по ней с ума сходят все мужики в округе, а остальные женщины терпеть ее не могут. Она и замуж выходит за лучшего парня на селе, и добрая, воспитанная, успешная…

Кожно-зрительные женщины — вечный объект оговора и клеветы — всегда страдали в первую очередь и были, так сказать, первыми жертвами судов над колдовством, чему свидетельствуют многочисленные документы того времени.

Примерно в это время сожгли осужденную, «которая славилась как самая порядочная и прекрасная девица во всем Кельне»…

Хронист описал юную колдунью, попавшую на костер в местечке Швабач в 1505 году, такими словами: «Это была прекраснейшая особа с дивным телом и белоснежной грудью».

«На Рождество Богоматери здесь сожгли девушку девятнадцати лет, считавшуюся самой очаровательной и добродетельной во всем городе, которую с детства воспитывал лично князь-епископ».

Показательно то, что бедных и ничем не приметных женщин осуждали гораздо реже, хотя, конечно, в эпоху самого разгара судов над колдовством под горячую руку могла попасть абсолютно любая девица, которая чем-то не угодила соседям.

Если учесть, что основная часть городского населения состояла из людей с кожным и анальным векторами, то становятся ясны мотивы, по которым происходил «отбор» ведьм. Первые завидовали черной деструктивной завистью, вторые же прислушивались к мнению «уважаемых людей», а потом шли вершить «справедливость».

Любой оговор кожно-зрительной девушки всегда имел один и тот же механизм. Дело в том, что нерожающая и одновременно столь соблазнительная кожно-зрительная особь представляла собой угрозу целостности общества. Пребывая в состоянии «война», она отдавала феромоны всем подряд мужчинам. Как итог — вместо того, чтобы в поле пахать, крестьянин с мышечным вектором, опьяненный одним только запахом такой «соседки», вовсю уже в сенях копытом бьет и идти на поле уже не желает. Откуда же взяться урожаю, если крестьянин не работает?

Мужчины с анальным и кожным вектором тоже сами не свои и пребывают в напряжении от одного вида красавицы. Их жены бесятся и желают девушку сжить с этого света.

Тут в игру вступает так называемый «обонятельный советник», деятельность которого направлена на сохранение целостности стаи. У него с кожно-зрительной девушкой свои счеты. Находящаяся при вожде неразвитая кожно-зрительная самка могла стать причиной, по которой гибла вся стая. А такие «девочки» не нужны обществу, по мнению обонятельника. Он и по сей день душит их в лесопосадках.

Далее объявлялся обладатель орального вектора и, по наущению обонятельного советника, оговаривал кожно-зрительную девочку. А что ему, мастеру вранья и клеветы, это стоит? Просто скажет, что видел, как девушка призывала дьявола в полнолунье — остальные тащат несчастную за руки да за ноги к судье. Попалась, ведьма!

Пожалуй, самой страшной книгой всех времен и народов стал увесистый томик «Молота ведьм», написанный двумя монахами Инститорисом и Шпренгером. Чрезвычайно набожный анально-звуковой Инститорис по какой-то известной только ему самому причине затаил на женщин ужасную обиду. Оно и понятно почему: на католических священников возлагается обет безбрачия, а у анальников вон какое сильное либидо! Ну как тут не обидеться на прекрасную половину человечества, которая сводит с ума и одновременно настолько запретна и недосягаема. А поскольку сексуальные фрустрации обладателей анального вектора оборачиваются садизмом и гряземарательством, то неудивительно, что монаху Инститорису так неистово хотелось мучить и сжигать объекты своего неудержимого желания.

«Молот ведьм», ставший на долгие века настольной книгой любого судьи или инквизитора, является венцом творения обиды на женщин. Чтобы в этом убедиться, мы обратимся к самому тексту.

«Из-за скверны колдовства, распространяющейся в последнее время более среди женщин, нежели среди мужчин, мы должны сказать, после точной проверки материала, что женщины имеют недостатки как в душе, так и в теле, и что нет ничего удивительного в том, что они совершают больше позорных деяний. Они иначе рассуждают и иначе понимают духовное, чем мужчины. ...Женщина более алчет плотских наслаждений, чем мужчина, что видно из всей той плотской скверны, которой женщины предаются. Уже при сотворении первой женщины эти ее недостатки были указаны тем, что она была взята из кривого ребра, а именно – из грудного ребра, которое как бы отклоняется от мужчины. Из этого недостатка вытекает и то, что женщина всегда обманывает, так как она лишь несовершенное животное».

Авторы «Молота ведьм» с нескрываемой ненавистью описывают кожно-зрительных женщин, ради которых мужчины готовы опустошить свои кошельки, позабыть о Боге. Они приписывают «грешницам» все возможные пороки человечества. Их по-настоящему выводит из себя женское кокетство, любовь к нарядам, желание ухаживать за собой и своей красотой.

Ключевые слова, используемые при описании женщин: «суета сует», «алчное животное», «тело для совокупления», «ложная вера», «болтливый язык», «омут клеветы», «чудовищная обманщица», «разрушительница империи», «лес гордыни», «разносящая заразу» и многие другие.

Как истинный обладатель анального вектора, монах Инститорис любил показывать свою «мужскую силу», поэтому при опросе он раздевал обвиняемую догола, подвешивал за руки под потолок и лишь потом садился напротив и не спеша начинал диалог, дабы выбить откровения из «исчадия ада».

Авторы «Молота ведьм» выявили четыре способа, с помощью которых женщин забирает к себе во служение сам дьявол:

1. Временные несчастья. Дьявол насылает на девушку или женщину неудачи: у коров исчезает молоко, урожай не растет и многое другое. Та, конечно, бежит за советом к колдунье, а старуха взамен требует выполнить «небольшое поручение», например, незаметно плюнуть на землю в церкви во время службы. Так женщина начинает служить Дьяволу.

2. Сердечные томления у юных девиц. «…Дьявол стремится соблазнить более святых дев и девочек, к чему имеются основания и примеры опыта. Злыми он уже владеет и потому более тщится совратить в свою власть праведных, которыми не владеет… девицы со смутным томлением в сердце — это желанная пожива дьявола».

3. «Печаль и бедность». Если верить утверждениям авторов «Молота ведьм», то брошенная и покинутая женщина с легкостью готова пойти служить дьяволу, чтобы отомстить бросившему ее избраннику.

4. Дети ведьм. Так под подозрение судов попадали порой даже двухлетние девочки, которые якобы вызывали бурю.

Так на свет родилась ужасающая книга, которая стала орудием в борьбе с не повинными ни в чем женщинами в XVI—XVII веках.

Описываемые времена были чрезвычайно тяжелыми для простого народа. То эпидемия чумы, то голод… болезни, высокая смертность, бедность… люди были подавлены и не видели просвета в своем существовании. Одновременно с этим свои позиции занимает церковь и инквизиция, главным орудием которых становится страх. Они создают собирательный образ Дьявола, который олицетворяет собой все существующее мировое зло. Это и источник боли, и источник войн, болезней, смерти, неурожая и других бедствий. Отсутствие еды — главный фактор, выводящий из равновесия так называемую «соль земли» — обладателей мышечного вектора.

Измученные анальники и кожники также пребывают в плохих состояниях. Инквизиция выступает как защитник простого народа от Дьявола. Она доказывает, что своими действиями спасает людей от гибели, и люди начинают верить. Но когда инквизиция выходит из игры, все горожане ощущают себя покинутыми, находящимися в опасности. Они боятся, что без инквизиции Дьявол вновь и вновь будет посылать на их земли голод и смерть, поэтому призывают на помощь обычные мирские суды, которые помогут справиться с орудием Сатаны — ведьмами. А светские суды были куда грязнее на руку, чем святая инквизиция.

«Может быть, мы хуже работаем?» — недоумевали крестьяне и ремесленники. «Может быть, мы не так отважны, как наши благородные предки?» — задавали себе вопрос дворяне. Почему жизнь становится все тяжелее: то голод, то мор? Неужели Бог отвернулся и молитвы до него уже не доходят? И вот на фоне всех бед, всех неустройств появляется простой ответ: «Виноваты ведьмы!»

Найти крайнего — отличное решение для снятия напряжения в обществе. Теперь все усилия направлены на поиски ведьм и на «вершение справедливости». Ни изголодавшиеся мышечники, для которых смерть — лишь возвращение к истокам, ни фрустрированные анальники не остановятся перед возможностью вернуть равновесие в общество.

Например, достаточно известный судья и демонолог Николя Реми, с детства верящий в приведения и нечистую силу, отправил на костер свыше 900 женщин. Бенедикт Карпцов, будучи очень набожным человеком, скрепил своей подписью свыше 20 тысяч смертных приговоров, среди которых три тысячи были посвящены именно делам о колдовстве.

Были, правда, у несчастных женщин и сочувствующие, например, Фридрик фон Шпее, которому пришлось побывать в казематах, где держат осужденных за колдовство. «К ужасу своему духовник убедился, что женщины, которых он сопровождал к столбу, полностью невиновны. Потом он узнал о методах, которыми добывались признания. Голова его преждевременно поседела. В защиту жертв судебного произвола католический священник выпустил книгу «Предостережение судьям, или о ведовских процессах».

Почему же подобные процессы не нашли своего успеха в России? Петр I, по примеру Европы, хотел ввести подобные практики, но большого успеха они не возымели. Известно разве что о единичных случаях наказания «ведьм», в основном же этим никто не занимался. Все это объясняется уретральным менталитетом России с его разгульностью и свободолюбием, защитой слабых, сирых и убогих. Более того, православие, в отличие от католичества, более лояльно относится к язычеству и колдовству, поэтому различные гадалки, бабки-повитухи и колдуньи остаются в почете и по сей день.

Корректор: Галина Ржанникова