А. С. Пушкин. Дуэль: «Но шепот, хохотня глупцов...». Часть 11

Часть 1 - Часть 2 - Часть 3 - Часть 4 - Часть 5 - Часть 6 - Часть 7 - Часть 8 - Часть 9 - Часть 10

Канун нового, 1837 года. У Вяземских большой вечер. Дантес с Екатериной Гончаровой, Пушкин с женой. Семейная идиллия снаружи, ад изнутри. Н. Н. мечется, не зная, как себя вести с Дантесом, она «то слишком откровенна, то слишком сдержанна». Пушкин же имел вид такой, что графиня Строганова призналась: будь она на месте Н. Н., не решилась бы вернуться с ним домой. В этот самый день было отправлено Пушкиным барону Геккерену гневное письмо: «Подобно старой сводне, вы подстерегали мою жену во всех углах, чтобы говорить ей о любви вашего так называемого сына; и когда, больной сифилисом, он оставался дома, вы говорили, что он умирает от любви к ней…»

Все, что было дальше, мало интересовало Пушкина. Он даже не искал себе секунданта, а случайно встретив лицейского друга К. Данзаса, просто попросил его быть свидетелем одного разговора. Данзас тут же поехал с Пушкиным во французское посольство, где, к удивлению своему, узнал о сути дела. «Вот мой секундант!» — представил Пушкин своего друга секунданту Дантеса, секретарю посольства Д'Аршияку. Данзас — добрейший человек, но он никогда бы не смог расстроить дуэль или еще как-то не подчиниться воле Пушкина.

В день дуэли Пушкин был совершенно спокоен. Ходил по комнате, пел песни, потом поехал с Данзасом за пистолетами. За час перед тем, как ехать стреляться, А. С. занимался своим «Современником», писал А. О. Ишимовой, работавшей для журнала: «Крайне жалею, что мне невозможно будет сегодня явиться на ваше приглашение…»

На встречу с Данзасом на угол Невского в кондитерскую Вольфа отправился веселым, пил любимый свой лимонад. Оттуда поехали на Черную речку. По дороге встречали на удивление много знакомых, встретили и Н. Н., «но она была близорука, а Пушкин смотрел в другую сторону».

Безразличный к любому церемониалу, Пушкин и на дуэли вел себя совершенно безучастно.

Только однажды спросил, скоро ли.

Пушкин — прекрасный стрелок, и Дантес это знает. Пожелание А. С. «чем кровавее, тем лучше» исполнено — стреляются с 10 шагов. Пять шагов сделает каждый по территории выбора — дать противнику шанс или убить наверняка.

Пушкин выбирает висок Дантеса. Спокойный в смертельном бою поэт доходит до барьера и прицеливается. Висок — это милосердно, это сразу. Висок — это почти как карточный туз, куда А. С. попадает с десяти шагов. Ледяное спокойствие уретральной отваги и полное сосредоточение в звуке. Ответ, как и раньше, как и в вечности, — нет. Гений и злодейство — две вещи несовместные.

Замельтешивший Дантес выстреливает, не дойдя до барьера и не целясь. Пуля проникает Пушкину в правую подвздошную область и, раздробив тазовую кость, останавливается в ее обломках. После этого поэт прожил еще 46 часов в нечеловеческих муках.

Я был в тридцати сражениях. Я видел много умирающих, но мало видел подобного. (Н. Ф. Арендт, лейб-медик Николая I)

О тяжести своей раны Пушкин знал, спешил привести дела в порядок, прощался с друзьями, детьми, женой. О любимой постоянная была печаль поэта: «Она, бедная, безвинно терпит и может еще потерпеть во мнении людском». Беспокоился и за судьбу К. Данзаса: «Просите за него, он мне брат».

Умирал Пушкин неприхотливо, от невыразимой боли не кричал, только изредка стонал, щадил близких. Каждому, кто что-то делал для него, даже самую малость — поправлял подушку или подносил воды, был неизменно благодарен: «Вот и прекрасно, вот и хорошо». Друзей просил не стреляться за него с Дантесом. Но даже и не знавшие этого завещания никогда бы не вызвали Дантеса-Геккерена. Дуэль — привилегия благородных людей.

29 января 1837 года в 14 часов 45 минут доктор Андреевский закрыл глаза умершему.

С подачи потрясенного М. Ю. Лермонтова принято видеть Пушкина жертвой несчастливых обстоятельств, чуть ли не заговора. Это не так.

А. С. Пушкин — удивительный пример свободы от любых обстоятельств, мнений, поступков, соображений пользы и выгоды. Всю жизнь поэта пытались строить согласно тому или другому ранжиру, и никому никогда не удалось ограничить его уретральную безудержность, кураж, отвагу, презрение к смерти, любовь к воле и готовность отдать жизнь за утверждение этих ценностей в нашем коллективном психическом.

«Святая вольность» Пушкина — мощный вклад в уретрально-мышечную ментальность России. Ушли поколения, канули в Лету общественные формации, но метроном пушкинских строк все так же задает ритм сердцам, для которых Россия не пустой звук. Знания, полученные на тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана, этом универсальном дешифраторе психического бессознательного, позволяют читать и вновь открывать Пушкина в первоисточнике, без посредства застарелых штампов и чужих отсебятин.

В недавнем фильме Ф. Бондарчука «Сталинград» в разрушенном фашистами доме портрет поэта незримым покровом осеняет горстку людей в аду войны. Пока А. С. Пушкин здесь, выжить возможно — невзирая ни на что.

Источники:

1) А. С. Пушкин. Собрание сочинений в шести томах. — М.: Правда, 1969.

2) В. Вересаев. Пушкин в жизни: Систематический свод подлинных свидетельств современников; Спутники Пушкина — М.: Астрель: АСТ, 2011.

3) М. Давидов. Дуэль и смерть А. С. Пушкина глазами современного хирурга. Электронный ресурс: http://magazines.russ.ru/ural/2006/1/da10.html.

4) Н. Долинина. Прочитаем «Онегина» вместе. — Спб.: ДЕТГИЗ-Лицей, 2005.

5)  Пушкин без глянца (сост. и вступ. ст. П. Фокина) — СПб.: Амфора.ТИД Амфора, 2009.

6) Ю. Лотман. Пушкин, СПб.: Искусство-СПб, 1995, 2003. Электронный ресурс: http://www.alleng.ru/d/lit/lit23.htm.

Предыдущие части:

Часть 1. «Сердце в будущем живет»

Часть 2. Детство и лицей

Часть 3. Петербург: «Везде неправедная Власть…»

Часть 4. Южная ссылка: «Все хорошенькие женщины имеют здесь мужей»

Часть 5. Михайловское: «Небо сивое у нас, а луна — точно репа…»

Часть 6. Провидения и проведения: как заяц спас для России Поэта

Часть 7. Между Москвой и Петербургом: «Ужель мне скоро тридцать лет?»

Часть 8. Натали: «Участь моя решена. Я женюсь»

Часть 9. Камер-юнкер: «Холопом и шутом не буду и у царя небесного»

Часть 10. Последний год: «На свете счастья нет, но есть покой и воля»

Корректор: Анна Катаргина