Таран – оружие смелых. Уретральные соколы небесного ристалища

Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить…
Юлия Друнина

Глобальные мировые перемены, времена войн и революций словно лучом прожектора выхватывают из всеобщего хаоса судьбы уретральников. Тех, для кого своя жизнь – ничто, тех, кто, объединившись на единой сверхзвуковой идее, готов объявить своему народу: «Хлеб голодным!», «Земля крестьянам!» А затем, через 20 лет, молодой уретральной порослью начинающих лётчиков, консолидировавшись со всем советским народом в едином призыве «Враг не пройдет! Победа будет за нами!», вдруг оторваться от него своей собственной капсулой живого вещества, спелёнутой бронёй самолета, взмыть в небо и тут же спикировать Яком-ястребом или незаметно поднырнув снизу протаранить брюхо вышедшему на воздушную охоту «Хенкелю».

«Аллюр три креста» - значит «выполнить сверхбыстро». Выражение прижилось с тех пор, когда самым скорым способом передать сообщение в армии был конный посыльный. «Аллюр» - от французского aller - означает ход, движение лошади. Когда конный курьер получал от начальства пакет с начертанными на нем крестами, то знал с какой скоростью почта должна быть доставлена – шагом, рысью или галопом. «Аллюр три креста» предполагал не только очень срочную доставку, но и обязательное, безоговорочное выполнение приказа. «Аллюр три креста» - любимый призыв к действию Дважды Героя Советского Союза Амет-Хана Султана.

«Сталинский сокол», Дважды Герой Советского Союза, награжденный тремя орденами Ленина и многими другими наградами, будущий лётчик-испытатель Амет-Хан Султан родился в маленьком крымском городке с нежным названием Алупка. Судьба начинающего пилота чем-то напоминает судьбу уретрального Юрия Гагарина. И тот и другой влюбились в небо и страстно желали летать, но Амет-Хану досталась война. 31 мая 1942 года в небе над Ярославлем двадцатидвухлетний пилот истребительного полка Амет-Хан, расстреляв весь пулемётный боезапас таранным ударом сбил немецкого бомбардировщика, сам успев выпрыгнуть с парашютом.

Боевые друзья из эскадрильи «Нормандия – Неман» называли его «Король тарана». Говорят, где-то во Франции уретральному лётчику Амет-Хану установлен памятник. В СССР крымчанин, сын татарской матери и отца-дагестанца, никогда не отделял себя от семьи советских народов и, как бы не провоцировал его Расул Гамзатов, народный поэт Дагестана, тот всегда отвечал:

- Чей же ты герой, не татарский, не лакский, чей?
- Я Герой Советского Союза.

Заслугой Амет-Хана Султана является не только его боевое прошлое, после войны он работал лётчиком-испытателем и «поставил на крыло реактивные и сверхзвуковые машины 100 типов». На них летали будущие космонавты и Юрий Гагарин, с которым он поддерживал дружбу. Одной из заслуг Амет-Хана была его деятельность по реабилитации крымских татар. За эту просьбу, с которой он обратился в составе делегации в ЦК, Султан на время был лишён всех наград и званий, но позднее восстановлен в правах.

Амет-Хан Султан, несмотря на свою уретральную дерзость и непокорность, избежал репрессий и штрафных эскадрилий, пополнив ряды советских лётчиков-асов. Он погиб в 1971 году испытывая новый истребитель.

Лётчики Люфтваффе превосходили советских числом, опытом и качеством летательных аппаратов. После налётов немцев ВВС теряли по несколько лётных дивизий в день, таково было неравенство сил. Если немецкие самолеты изготавливались из легких видов металлов, были подвижны и выносливы, то крылья, носовая и другие части корпуса советских самолётов в начале войны изготавливались из слоистой древесины.

Атмосферостойкость таких материалов была низкая, они были подвержены воздействию погодных условий, сырости, что незамедлительно сказывалось на скорости боевых машин и их долгосрочности. В эксплуатации такие самолёты находились 5-6 месяцев.

Создавались самолеты в тылу руками женщин и детей, поэтому трудно было говорить о качестве. «Машина — это продолжение собственного тела. Это не самолёт не исправен, это лётчик не исправен. Я все проверяю сам», - говорил советский лётчик-ас Семен Горхивер.

Оказавшись в воздушном штрафбате, созданном при ВВС, лётчики получали своего рода альтернативу военному трибуналу. Таких случаев было немало, угодить в штрафную эскадрилью можно было из-за своевольного выхода из боя, по причине поломки машины, по трусости, поддавшись минутной слабости, надерзив начальству. Штрафники изо всех сил старались возвратиться в свой полк и вернуть себе все звания, которых они были лишены.

Им тоже нужна была победа любой ценой. Штрафные роты – пешие или воздушные, оказывались на передовой. Немало было среди лётчиков-штрафников и тех, кто, оказавшись безоружным, таранил противника, погибая сам. Просуществовали штрафные эскадрильи несколько месяцев, затем они растворились в остальных частях ВВС.

Сегодня штрафные эскадрильи называют экспериментом Сталина. Возможно это был эксперимент, только направленный на сохранения лётной военной элиты — технически грамотной, смелой, окутанной ореолом небесной романтики. Обонятельный вождь не стал наказывать их за промахи по всей строгости военного времени ни трибуналом, ни лагерным или тюремным заключением. Дав им возможность в штрафбате выправить ситуацию, реабилитировать себя и свои поступки в глазах товарищей, командиров и всего народа.

Немцы сидели на аэродромах, а советские летчики летали в любую погоду. Профессия лётчика имеет свою особенность, она позволяла сидящему за штурвалом проявлять не коллективный, а личный героизм. Именно поэтому среди штурмовавших небо было так много людей с уретральным вектором.

Cлово «ас» не прижилось в Красной Армии, оно смахивало на что-то вульгарное, да и использовалось по отношению к пилотам Люфтваффе. Красных лётчиков называли «сталинскими соколами» и «ястребками». Асом становился тот, кто увеличивал число вылетов или записывал в «плюс» подбитые самолеты. У лётчиков-красноармейцев были совсем другие причины. Они защищали города и села, уничтожали врага на своей земле, прикрывая пехоту, артиллерию, танки и сопровождая бомбардировщиков и штурмовиков.

За последние десятилетия стало модным вытаскивать на поверхность ошибки и огрехи командования периода ВОВ. Все кому не лень, строят свои догадки и домыслы «Как надо воевать?» и «Как побеждать?». Обвиняя, принижая и фальсифицируя подлинные события, а заодно и всю историю, ссылаясь на западные источники и подложные (уже доказано!) архивные документы. Упорно доказывая, что советские лётчики чуть ли не поголовно являлись профнепригодными. Отсюда на их счету мало подбитых самолётов противника. Конечно «сталинские соколы» уступали немецким асам во всем — в профессионализме, количестве боевых вылетов и сбитых самолётов, в боевой технике..., но только не в мужестве и, самое главное, не в желании победить. Они оставались достойными противниками, к которым с уважением относились немецкие воздушные асы.

Дмитрий Хазанов — историк авиации, изучавший архивы и сравнивавший немецкие и советские сводки, пришел к выводу, что пропаганда Геббельса умышленно завышала цифры успешных вылетов и побед Люфтваффе. В немецкой хронике, которую крутили во всех кинотеатрах Европы, не сообщали о поражениях и отступлениях своих войск. Немецкая пропагандистская машина изо всех сил старалась удержать в неведении собственный народ, подделывая и подменяя сведения об истинном положении на фронтах.

Когда случалось, что подбитых немецких асов брали в плен, командование иногда устраивало им «встречи» с теми, кем они были сбиты. Немцы не верили в то, что какие-то курносые улыбчивые мальчишки умело их переигрывали. Хотя молодые лётчики и говорили, что случайно подбили «Мессера» или «Юнкерса», в такую случайность верить не приходится. Уретральник, не ценящий своего тела, потому идущий на таран без капли адреналина в крови, от природы хороший тактик. В доли секунды он успевал принять решение и бросить на противника свою машину, нанося врагу неожиданный сокрушительный удар, нередко сам расставаясь с жизнью. Всего за годы Второй Мировой войны советскими летчиками было совершено более 600 таранов.

Восьмимерная матрица психического бессознательного, заданная человечеству природой, выбрала только один элемент, наделив его особенным свойством, направленным на отдачу. Это уретральный вектор, принадлежащий вождю стаи. Как бы не путалась история, как бы не петляла ее дорожка, кто бы не венчался на царствие и не пытался доминировать в государстве, рано или поздно вождем стаи становился тот, кому это было предначертано свыше — человек с уретральным вектором.

Природа, «раздавая» при рождении вектора, уретральным «поощряет» только 5%, потери которых на пути взросления очень велики - выживает примерно 1%. Мал золотник.., но он всегда остается дорог тем, для кого оказывается ядром притяжения и сплочённости, для своей группы, народа, стаи, но ненавистным, подлежащим всяческому уничтожению со стороны тех, кто находится по ту сторону меченной уретральником границы.

Абсолютная готовность уретральника к самопожертвованию ради сохранения целостности стаи, народа, государства и особое врожденное чувство природной справедливости проявляются в его действиях. Такие поступки просматриваются на протяжении всего периода войны и даже в мирное время. Двадцатидвухлетний пилот- истребитель Амет-Хан Султан рисковал жизнью, вступая в бой и идя на таран, чтобы не допустить бомбардировки Ярославля и гибели его жителей.

Немцы, пораженные храбростью и бесстрашием воинов-мальчишек, направлялись к ним командным шагом, протягивая руку в знак признания их победы и своего поражения, за что вместо рукопожатия получали от русских оплеуху. 

Со временем летчики, даже если они начинали летать на «этажерках», еще активно используемых обеими сторонами в войне в Испании, пересаживались на новые модели самолетов. Войны интенсивно развивали авиацию. В открытых машинах-«этажерках», за грохотом и ветром, по звуку обнаружить противника было практически невозможно, тогда пилоты научились определять его по запаху. Именно выхлопные газы выдавали идущий вблизи самолёт. К началу войны Второй Мировой появились другие машины.

Но на чем бы кто ни летал, все зависело от мастерства и желания стать победителем. Авиация, начавшая свое развитие в Первую Мировую, привлекала к себе самых решительных и отчаянных парней и девушек. Почти все они оказались мечены «уретральным тавро», получив при рождении особый божий знак - уретральный вектор.

«Таран в небе - это прежде всего готовность к самопожертвованию, последнее испытание на верность своему народу, своим идеалам». Дважды Герой Советского Союза Александр Александрович Новиков

Этим людям было тесно на земле, они мечтали распространить свою экспансию на небесную высь. Такие смельчаки становились лётчиками - элитой Вооруженных сил своей страны, покоряя или защищая её воздушное пространство.

После Первой Мировой войны немцы, пожалуй, единственные из всех её участников, извлекли из своего поражения правильные уроки и начали готовиться к следующей.

Обеспечив массам точную национальную концепцию, касающуюся нехваток большинства, и успешно позволив населению себя проиндуцировать гитлеровскими орально-звуковыми речами, они в короткие сроки перевели все народное хозяйство на путь реализации этой концепции.

Ими, с немецкой педантичностью и непререкаемостью, создавалась кузница кадров, выпускавшая профессионалов высокого уровня для любой отрасли. Идеологам фашизма обещаниями о сверхдержаве удалось поднять поруганную и растоптанную после унизительного Версальского соглашения 1919 года честь Германии, умело обходя и нарушая все запреты, «ограничивающие развитие самолетостроения, разработку новых видов артиллерии, кроме того, немецкие военные заинтересовались разработкой ракет дальнего действия, на которые запрета по договору не налагалось».

Само же население от мала до велика получило стимул и желание всеми способами участвовать в воплощении новой идеологической сверхзадачи.

Естественно, немецкая авиация превосходила любую другую в мире. Не надо забывать о том, что немецкие летчики верили пропаганде Гимлера о величии Рейха. Для одних прозрение наступало раньше, для других — позже, для третьих — никогда, но для каждого из них, с какими бы мыслями они не отправлялись на Восточный фронт, война оставила свой неизгладимый след, изменивший в дальнейшем всю их жизнь.

«Война проиграна. Я понял это еще в 1941. Первым знаком надвигающегося краха для меня явился момент, когда во время одного из своих вылетов я наблюдал, как целая пехотная дивизия, высадившись с поезда, тут же ринулась в бой. Это были отряды бойцов из Сибири». Из воспоминаний немецкого лётчика-аса Вальтера Крупински.

Особенность менталитета, умение воевать и высокий профессионализм делали из немцев опаснейших противников, и конечно они не ожидали встретить на востоке такое сопротивление, какое им оказали советские лётчики. Вскоре после начала войны с СССР Геринг, не лишённый предвзятости, скажет: «Никто и никогда не сможет добиться преимущества в воздухе над германскими асами!», но лётчики, которые с первых часов войны почувствовали мощное сопротивление, столкнувшись с воздушным тараном, назовут его «Приёмом ведения войны по-русски». Осенью 1941 года Люфтваффе обеспечил свои части важным циркуляром, в котором запрещалось приближаться к русским самолётам «ближе, чем на 100 метров во избежание воздушного тарана».

Тараны совершались в любое время суток, на любой высоте, на любом самолёте, в отношении любого транспорта. Мог быть протаранен поезд, танковая колонна, морское или речное судно противника. Ночной таран совершил Виктор Талалихин, не вернувшись из боя.

После такого приёма ведения войны гибло примерно 37% летчиков, но многие из «сталинских соколов» научились не только сохранять жизнь себе и машине, но в одном бою совершали два тарана, а за время войны до 4-х.

В. Высоцкий

Большинство летчиков немецкого Люфтваффе до начала Второй Мировой войны не являлись кадровыми офицерами и летного опыта не имели, в небо их позвала романтика безграничных небесных просторов. «Мы были молоды и аполитичны, а небо нам казалось безграничной ареной, но реальность оказалась жестокой и непохожей на наши грезы о славе», - вспоминал Эрих Хартманн. Среди немецких воздушных асов тоже было много уретральников. Этот факт создавал дополнительную сложность в ведении боя, когда никто не хотел уступать противнику.

Хрупкий, ниже среднего роста, с вечным лицом и фигурой подростка даже в зрелом возрасте, Эрих в 14 лет уже имел пилотское свидетельство, а через год стал инструктором одной из планерных групп гитлерюгенда при лётной школе, созданной его матерью Элизой Хартманн, которая сама была одной из первых женщин-пилотов.

О славе уретрального Хартманна как лётчика-аса было известно всему Восточному фронту. В июне 1944 за храбрость старшему лейтенанту Эриху Хартманну была присвоена высшая награда Рейха, «Бриллианты» к уже имевшемуся у него «Рыцарскому кресту».

«Рыцарским крестом ордена Железного Креста с золотыми дубовыми листьями, мечами и бриллиантами» по распоряжению Гитлера «могли быть удостоены только 12 наиболее отважных военнослужащих, подвиги которых отмечены всеми степенями Рыцарского креста ордена Железного креста». В их число вошел 22-х летний Эрих Хартманн, хорошо известный среди пилотов Люфтваффе не только своими подвигами и числом сбитых самолетов, но и дерзостью.

Прибыв в ставку Гитлера на очередное вручение наград с товарищами, которые, как и он сам, едва держались на ногах, изрядно выпив в поезде, Хартманн, к ужасу адъютанта фюрера, взял с вешалки фуражку руководителя нацистов и стал ее примерять. В другой раз, явившись на вручение награды в ставку, он отказался подчиняться общим правилам передачи охране своего личного оружия при посещении рабочего кабинета Гитлера, дерзко заявив: «Передайте фюреру, что я не нуждаюсь в «Бриллиантовой» награде, если он  не доверяет фронтовому офицеру». Шокированный этими словами начальник охраны, исчез за дверями гитлеровского кабинета и вскоре вернулся с приказом: «Пропустить старшего лейтенанта Эриха Хартманна без досмотра».

Но выше всех побед и наград для Хартманна оставался тот факт, что «за всю войну он не потерял ни одного ведомого». В мае 1945, спасая своих товарищей, он принял решение сдаться американской 90-й пехотной дивизии. Американцы, в соответствии с Ялтинскими соглашениями, передали немецких военнослужащих, сражавшихся против советских войск, в СССР. Осужденный по обвинению в военных преступлениях, Эрих Хартманн провёл в лагерях 10 лет, начиная с 1947. Затем суд пересмотрел свое решение, приговорив его к 25 годам тюремного заключения.

В 1950 году он поднимает среди заключенных мятеж. Главным требованием его была отмена тяжелых принудительных работ для немецких офицеров, со ссылкой на нарушением Международного права в отношении военнопленных. После этого бывшему асу, как организатору мятежа, незамедлительно добавили еще 25 лет лагерей.

После установления дипломатических отношений с СССР и визита в 1955 году в Москву канцлера ФРГ Конрада Аденауэра, Президиум Верховного Совета издал Указ «О досрочном освобождении и репатриации немецких военнопленных, осуждённых за военные преступления». Под этот Указ попали более 14 тыс. немецких военнопленных, среди них оказался и Эрих Хартманн.

Через шесть лет после начала Второй Мировой войны, когда падение Рейха оказалось неизбежным, а страна лежала в разрухе, от элитарного немецкого военно-воздушного флота осталось всего несколько едва уцелевших машин. Из летчиков и асов выжили не все, многие из них получили свои кресты, по большей части деревянные.

Можно много и долго дискутировать о целесообразности таранов, совершенных русскими и советскими лётчиками во все времена. Нельзя отрицать, что таран всегда оставался последним средством поражения противника в арсенале уретральника. Хочется надеяться, что сегодня тараны ушли в прошлое, но остался феномен человека с уретральным вектором, как определяет его Системно-векторная психология Юрия Бурлана.

Меняются времена, меняются его задачи, но неизменным остаётся поведение и природная потребность уретральника быть впереди, реализовать свою природную задачу повести стаю в будущее, по дороге, если понадобится, отдать за нее жизни, а если нет, то прожить её ярко, на грани риска, всем смертям назло.