Уроки любви к детям Януша Корчака. Часть 1

Статья посвящена жизни и деятельности великого польского врача, педагога, писателя, общественного деятеля Януша Корчака. Производится исследование его творчества и деятельности с позиции системно-векторной психологии Ю. Бурлана.

4 8955 22 Июля 2015 в 17:45

Автор публикации: кандидат педагогических наук А.В.Виневская, В.Б.Очирова

22 июля 1878 года родился Януш Корчак.

Цикл статей «Уроки любви к детям Януша Корчака» выходит в научной печати с 2015 года. Впервые в истории периодических изданий для исследования жизни и наследия великого педагога применяется системно-векторная методология Юрия Бурлана.

Во втором номере научного журнала «Общество: социология, психология, педагогика» за 2015 г. вышла первая статья из данного цикла, посвященного Янушу Корчаку.

Научный журнал «Общество: социология, психология, педагогика»

ISSN 2221–2795 (print), 2223–6430 (online)

Журнал входит в следующие базы данных:

• Российский индекс научного цитирования (РИНЦ);

• крупнейшую базу печатных и электронных сериальных изданий UlrichsWeb;

• международную базу данных в открытом доступе EBSCO;

• электронную базу научных журналов Index Copernicus (Польша);

• международную базу данных в открытом доступе Citefactor;

• международную базу данных в открытом доступе InfoBase Index.

Предлагаем Вашему вниманию полный текст публикации:

Уроки любви к детям Януша Корчака. Часть 1

Аннотация: Статья посвящена жизни и деятельности великого польского врача, педагога, писателя, общественного деятеля Януша Корчака. Производится исследование его творчества и деятельности с позиции системно-векторной психологии Ю. Бурлана. Делается акцент на творческом и профессиональном раскрытии свойств, определяющих становление выдающейся личности, на основе системно-векторной методологии. Раскрывается сущность педагогического и писательского творчества Я. Корчака. Дается системный анализ жизненной ситуации педагога, раскрываются те сущностные характеристики его педагогического и писательского труда, которые определяют жизненный и человеческий выбор.

В первой части эссе производится хронологическое исследование жизненного пути педагога; вторая часть — поцитатное исследование наиболее ярких произведений, в которых выражается позиция автора по проблемам родителей, исследуется отношение общества к периоду детства, взрослению, охране детства, психическому и физическому здоровью ребенка; в третьей части эссе в хронологическом порядке представлены три последние дня жизни Я. Корчака.

В заключительной части эссе приводятся отзывы студентов факультета педагогики и методики дошкольного, начального и дополнительного образования о книге «Как любить ребенка». В эссе делается упор на том, что использование системно-векторной психологии Ю. Бурлана позволяет раскрыть истинные мотивы поступков, опираясь не на догадки, а на современные методы психологического исследования.

Janusz Korchak: Lessons of love

Summary: The paper is about life and deeds of Janusz Korchak, a prominent Polish physician, teacher, writer and historical figure. His creative work and professional life have been studied in this paper using Yuri Burlan’s System Vector Psychology approach.

The paper laid an emphasis upon the impact of innate vector characteristics on creative and professional development of an outstanding personality. The essence of pedagogical and writing work of Janusz Korchak has been discussed. A new system methodology allows giving some insights into Korchak’s life circumstances and crucial factors defining his life and human choices.

In the first part of the essay a reader can find the chronological research of Janusz Korchak`s life; the second part is a review of his most bright works in which the teacher`s position on parenthood is expressed. The attitude of society to the childhood and adolescence, to the guard of childhood, psychic and physical health of a child are also shown; in the third part of the essay the last three days of Korchak' life have been chronologically described.

The final part of the essay contains How to love a child book reviews written by the students majoring in Pedagogics. Y. Burlan's System Vector Psychology allows to expose true reasons of human behavior due to its innovatively unique approach to the psychological research.

В истории человечества много громких имен и великих людей. И в этой сокровищнице ярчайших проявлений человеческого таланта особое место занимает жизнь одного из величайших гуманистов 20 века — врача, педагога, писателя, общественного деятеля Януша Корчака.

Януш Корчак (настоящее имя Хенрик Гольдшмит) родился в ассимилированной еврейской семье 22 июля 1878. Одним из самых трогательных воспоминаний детства, которым делится Хенрик, было воспоминание пятилетнего мальчика об умершей канарейке. Когда малыш вышел во двор, чтобы ее похоронить, и хотел поставить на могиле деревянный крест, подошедший соседский мальчик, сын дворника, объяснил ему, что птичка еврейка и она той же нации, что и сам Хенрик. Так, будущий педагог и гуманист узнал о своем происхождении. Этот случай будет описан им позже в автобиографической повести «Дитя гостиной». Одинокое, грустное детство Хенрика было заполнено фантазиями. Например, получив кубики в шесть лет, он играл в них до четырнадцати, разговаривал с ними и спрашивал их: «Кто вы?» [3]

Отец по-особому относился к сыну, называя его тупицей, плаксой, дураком и лентяем, маму же удивляло, что у ребенка нет амбиций: ему все равно, что он ест, во что одет, он готов играть с любым ребенком. И только бабушка была лучшим другом и главным слушателем Хенрика. Ей он доверял секреты обустройства мира, мечту уничтожения денег, бедности и богатства.

Когда мальчику было одиннадцать, после продолжительного психического расстройства умер его отец. Хенрик был вынужден подрабатывать гувернером в богатых домах и продолжал учиться в гимназии. А в четырнадцать лет пришло осознание того, что «я существую не для того, чтобы меня любили и мною восхищались, а чтобы самому действовать и любить. Не долг окружающих мне помогать, а я сам обязан заботиться о мире и человеке» [4, с.11]. Осознание ответственности перед самим собой, своей судьбой, окружающими людьми зародилось в один из тяжелейших периодов жизни Хенрика.

Именно в это время проявляется его педагогический талант. Умение находить к каждому ученику особый подход, заинтересовать, найти что-то, чем сумеет увлечь, как будто ничего в мире интереснее не существует, чем-то, о чем долгими вечерами беседуют два почти что друга, почти что ровесника. К этому времени относится одна замечательная запись в дневнике Хенрика: «Меня охватило странное чувство. У меня нет еще своих детей, но я их уже люблю» [2].

Трудности, с которыми столкнулся Хенрик, не сломили его, и свое призвание мальчик определил в помощи людям. Это стремление — помогать людям, помогать всем, кто его окружал, Хенрик пронес через всю жизнь. И в последнюю минуту своей жизни, приободряя детей в газовой камере в Треблинке, он думал только о том, как облегчить им страдания, как помочь детям, глаза которых были устремлены на него в этот страшный предсмертный час…

Первый педагогический опыт не прошел даром и подтолкнул пытливую мысль к поиску. Замечательно и то, что «еще в студенческие годы юноша включился в добровольческую деятельность. Поселился в районе бедноты и целый год проводил литературно-воспитательную работу среди уличной детворы» [2].

Уже в 18 лет он опубликовал первую статью по проблемам педагогики, которая называлась «Гордиев узел». В этой статье вдумчивый юноша задавал обществу и самому себе вопрос: когда матери и отцы сами займутся воспитанием и образованием своих детей, не перекладывая эту роль на нянек и репетиторов?

Его сердце с детства было открыто миру и людям, поэтому Хенрик решает стать врачом. Ни детство, ни юность не были легкими и безоблачными, поэтому, будучи студентом медицины, Хенрик преподавал на курсах, работал в школе, в детской больнице и в бесплатной читальне для бедных. Будучи с ранних лет опорой для своей матери, он помогает содержать семью и после смерти отца. И конечно, пишет. Он пишет пьесу под названием «Каким путем?» о сумасшедшем, губящем свою семью. Эта пьеса была отправлена на конкурс, а автор выбрал псевдоним Януш Корчак. Пьеса получила признание, а молодой автор оказался успешен как талантливый педагог, писатель Януш Корчак и врач Хенрик Гольдшмит.

После получения диплома Хенрик работает в детской больнице. И именно здесь он убеждается в том, что непонимание взрослыми ребенка часто приводит не только к детским страданиям, но и к детским болезням.

Понимание детской природы, ее особенностей, осознание того, что дети не одинаковы по своей сути, стремление взять на себя часть детских забот, осмысление детства дает уверенность Хенрику принять одно из важнейших решений в своей жизни — оставить медицину и стать директором «Дома сирот» для еврейских детей. Именно с этого момента медик с псевдонимом литератора становится педагогом с новым именем Януш Корчак. И все то, что зрело «на вторых ролях», что осознавалось как боль души, стало единым смыслом жизни, единым вдохом и выдохом — от принятия решения до последнего часа в газовой камере в Треблинке. Заниматься еврейскими сиротами Корчак стал не случайно. В довоенной Польше положение именно еврейских детей-сирот было наиболее тяжелым.

Януш Корчак и его помощница, друг и соратник Стефания Вильчинская в первый год деятельности приюта работали без отдыха — по 16-18 часов в день. Уличные привычки подопечных, их пробы выживания в агрессивной антисоциальной среде, нежелание менять привычный уклад жизни приходилось преодолевать с трудом. Юношеский опыт репетиторства подсказывает Янушу, что необходим особый подход к детям, которые еще вчера выстраивали свои отношения со сверстниками по принципу дикой архетипичной стаи. Противопоставив диким привычкам нравственное воспитание, Януш Корчак вводит в систему воспитания элементы детского самоуправления, а юные граждане создают собственный парламент, суд и газету. В процессе общего труда они учатся взаимопомощи и справедливости, развивают в себе чувство ответственности. Как пишут исследователи жизни Я. Корчака: «Дом Сирот станет местом и профессиональной работы, и кабинетом для творчества, и собственным домом» [2].

Первая мировая война прерывает первые опыты воспитания, и в качестве военного врача Януш отправляется на фронт. Именно здесь среди ужасов войны вдали от своих воспитанников он начал писать один из главных своих трудов — книгу «Как любить ребенка». Его чуткая, сострадающая бедам детей душа не знала покоя. Свою боль от осознания детских страданий он переносит в книгу, где в каждом слове, в каждой мысли пытается показать, что взрослому, а именно — матери, нужно прислушаться, приглядеться, почувствовать своего ребенка. И уже в первых строчках книги Альберт Лиханов, лауреат Международной премии имени Януша Корчака, обращает к читателю следующие слова: «А не хватает нам любви к детям. Не хватает самоотверженности — родительской, педагогической. Не хватает сыновней, дочерней любви» [1, с. 1].

Размышляя о детях, педагог настойчиво каждый раз повторяет, что «ребенок — не лотерейный билет, на который должен пасть выигрыш в виде портрета в зале заседаний магистрата или бюста в фойе театра. В каждом есть своя искра, которую может высечь кремень счастья и правды, и, может, в десятом поколении она вспыхнет пожаром гениальности и, прославив собственный род, осветит человечество светом нового солнца» [1, с. 29].

Пытливая творческая мысль великого гуманиста пробивает себе дорогу, ложась на белый лист бумаги заповедными строками: «Ребенок — это не почва, возделываемая наследственностью для посева жизни, мы можем лишь способствовать росту того, что яростно и настойчиво начинает рваться к жизни в нем еще до его первого вздоха. Признание нужно новым сортам табака и новым маркам вина, но не людям» [1, с. 29].

Можно сказать, что книга «Как любить ребенка» — это десятки страниц познания души, физиологии, интересов, потребностей маленького человека. Человека, который старается жить, как может. Старается жить, чтобы выжить. Мир взрослых, предъявляющий ребенку свои законы — законы равнодушия и бездействия, черствости и безразличия, — ломает тонкую, незащищенную, хрупкую психику ребенка, отбрасывая ее в архетипичное состояние, заставляя выживать по тем законам «капиталистических джунглей», по которым живет весь мир. Не о том писал в своей книге Я. Корчак. Призывая мать к трепетному отношению к своему ребенку, к пониманию его потребностей, автор словно на серебряную нить нанизывал смыслы проникновенной и понимающей любви к детям: «Ребенок вносит в жизнь матери чудную песнь молчания. От долгих часов, проведенных возле него, когда он не требует, а просто живет, от дум, которыми мать прилежно окутывает его, зависит, какой она станет, ее жизненная программа, ее сила и творчество. В тишине созерцания с помощью ребенка она дорастает до озарений, которых требует труд воспитателя… Будь же готова к долгим часам вдумчивого одинокого созерцания...» [1, с. 70].

Свои размышления о судьбах детей Януш Корчак облекает в вопросы: что надо сделать, чтобы дети не страдали, чтобы выросли достойными людьми? Он пишет: «Если догматическая среда способствует воспитанию ребенка пассивного, то среда идейная годится для посева инициативных детей. Тут, я думаю, таятся истоки ряда досадных сюрпризов: одному дают десяток заповедей, высеченных на камне, в то время как он жаждет высечь их сам в своей душе, другого же заставляют искать истину, которую ему свойственнее получить готовой. Не заметить это можно, если приближаешься к ребенку с уверенным «я сделаю из тебя человека», а не с вопросом: «чем можешь ты стать, человек?» [1,с. 31].

Понимание того, что детская природа совершенно особенна, приводит Януша к мысли о том, что «если разделить человечество на взрослых и детей, а жизнь — на детство и взрослость, то окажется, что дети и детство — это очень большая часть человечества и жизни. Только занятые своими заботами, своей борьбой, мы не замечаем его, как не замечали раньше женщину, мужика порабощенные племена и народы. Мы устроились так, чтобы дети как можно меньше мешали нам, чтобы они как можно меньше понимали, что мы есть на самом деле и чем на самом деле занимаемся» [1, с. 35].

Его любовь к детям вызревала тихими ночами отчаяния, когда болел и умирал отец, в сосредоточенном поиске ответов на вопросы, как сохранить жизнь маленьким, беспомощным существам, только что рожденным на этот свет, в горячих буднях военного врача. И будни окровавленного месива войны, и бесконечные страдания тысяч людей, и довоенные маленькие победы и военные большие потери — все сошлось в одной единой точке, где сходятся прошлое и будущее. Все сходится в маленькой белой точке на черном плаще мироздания — горящей в сердце искре любви к детям, вылетевшей из пламени вечности и озарившей путь человечеству огнем Прометея. Словно проживая жизнь заново с каждой вновь написанной страницей, выписывал Януш Корчак основную заповедь своей жизни: как любить детей. И эта любовь, как великое раскрытие миссии человека, как найденный смысл жизни, вехой великого восхождения началась и окончилась его последней секундой жизни в газовой камере Треблинки рядом с его детьми, раскрыв смыслы всех жизней, прожитых до него и проживаемых после…

Системный анализ. Системное осмысление того, что происходит с человеком, его поступков заставляет задуматься о том, а каковы же истинные причины, корни происходящего с ним? Системно-векторная психология Юрия Бурлана дает ответы на вопросы, над которыми бьется человечество, живущее вне этого направления знаний. Каковы же истоки и суть поступков и мыслей Януша Корчака? Для того чтобы ответить на поставленный вопрос, воспользуемся автобиографическим методом исследования, который заключается в исследовании дневниковых записей, писем, воспоминаний современников человека, о котором необходимо составить определенное мнение.

В рамках нового направления в науке о Человеке — системно-векторной психологии Ю. Бурлана — установлено, что у каждого члена социальной группы существует определенный набор психических качеств, реализация которых в группе способствует собственному выживанию, выживанию социальной группы и человека как вида. В системно-векторной психологии набор природных качеств называется вектором. Определяется восемь векторов: звуковой, зрительный, обонятельный, оральный, кожный, анальный, уретральный, мышечный.

Януш Корчак является носителем анально-зрительной связки векторов. Проявления определенных качеств, которые характерны для анального и зрительного вектора, были наблюдаемы с детства. Так, мальчик с детства жил в мире фантазий, мечтаний о лучшей доле для человечества, был впечатлительным, эмоциональным, восприимчивым к страданиям других. Именно страдания других, остро воспринимаемые по-зрительному, заставляли беспокойную и чувствительную детскую душу изливаться в слезах, за что мальчик не раз получал от отца обидное прозвище — «плакса».

В подростковом возрасте, зарабатывая репетиторством и взвалив на себя заботы о семье, Хенрик реализует свое природное предназначение, которое заложено в анальном векторе, — забота и обучение детей. Он принимает решение сам, осознанно, понимая и принимая на себя ответственность за семью, себя самого и стремясь нести ответственность за окружающих его людей. Сострадание, забота и ответственность в комплексе дают мальчику и понимание своего профессионального выбора — он становится врачом. Эти же качества, заложенные в анально-зрительной связке векторов, позволяют Хенрику описывать свое восприятие людей, свои переживания о детской судьбе в пьесах и очерках.

На пике профессионального и человеческого самоопределения Хенрик принимает решение уйти из медицины, посвятив свою жизнь детям. И опять мы обращаемся за ответом к системно-векторной психологии. Почему произошел такой, казалось бы, резкий поворот судьбы? На самом деле и медицина, и педагогика являются областями человеческой деятельности, свойственной людям — носителям векторов: анального и зрительного. Медицина как спасение жизни, как антимера убийства и смерти, как выживание вопреки природным законам глубоко гуманна и культурна по своей сути. Развитый и реализованный зрительный вектор проявляется такими, казалось бы, нелогичными и неприродными свойствами, как сохранение жизни всему живому вопреки здравому смыслу, возведение жизни в культ, воспевание красоты жизни во всем, возведение нравственности до высокой планки нравственного сознания. Анальный вектор — это обучение как оно есть — обучение детей, передача им знаний и опыта о жизни. А ребенок — это и есть сама жизнь! Маленькая, хрупкая, но уже рожденная и стремящаяся сохранить себя во что бы то ни стало.

Именно поэтому переход из медицины в педагогику — от сохранения жизни детей к сохранению их «хрустальной» души — на самом деле в жизни Януша Корчака закономерен. И любовь к детям, и стремление научить других, как любить и уважать детей, и понимание особенной детской природы — все это заложено в анальном векторе, чтобы прорасти мыслями и словами в великих книгах о собственном осознании себя в своем осознании детства.

А потому так понятен и нравственный поиск Януша Корчака, понимание миссии родительства через заботу (как проявление свойств анального вектора), сострадание и любовь (как проявление свойств зрительного вектора). Стремление не только обучить, передать знания, окружить заботой, но и воспитать, взрастить новые высокие чувства в каждом ребенке — это и есть сущность и смысл жизни человека с анально-зрительной связкой в развитом и реализованном состоянии.

Сегодня в новой литературе все громче высказывается мнение о том, что воспитание детей — ненужный атавизм, пришедший к нам из архаичных времен, и якобы воспитание можно заменить социализацией. От кого слышны подобные реплики? Эти западные и прозападные теории об устаревшей парадигме воспитания, к сожалению, индикатор наступающего нового времени — времени скоростей, информации, выгоды, эффективности и целесообразности. Воспитание как феномен человеческой жизни, как сохранение исторической памяти призвано «питать» и «впитать» в новые формы человеческих душ тысячелетний опыт человечества. В одном из своих ранних произведений «Исповедь мотылька» Януш Корчак писал: «Реформировать мир — это значит реформировать воспитание». Осознавая «через себя» значимость воспитания, педагог понимал, что превращение маленького человечка в Человека — процесс длительный, сложный и кропотливый. И это свое видение будущего страны, мира, человечества он пытался передать в каждом произведении, каждой книге, в каждом прожитом дне и часе.

Януш Корчак, воплощая собой великую силу любви к детям, лепил детские души, воспитывая их в себе, впитывая себя в них безгранично, как безгранична сама Вселенная, единственным законом которой является любовь.

О произведениях Я. Корчака

Первая мировая война прервала педагогическую работу Я. Корчака. И сразу после войны педагог возвращается к своим детям в свой ставший уже родным Дом Сирот. Именно это послевоенное время — время максимального напряжения и отдачи сил. Возглавляя Дом Сирот, Януш Корчак выступал на радио под псевдонимом «Старый Доктор», редактировал детскую газету и выполнял множество других поручений. И конечно, он продолжал писать сам. Еще в довоенный период в 1907 году была написана книга «Школа жизни», в которой изображена школа мечты не только самого автора, но и, наверное, любого педагога. Впечатления о работе с польскими и еврейскими детьми живо описаны в книгах «Мюськи, Йоськи и Срули» («Лето в Михайловке» в русском переводе) и «Юзьки, Яськи и Франки», а позже будет написана книга «Наедине с Г-сподом Б-гом. Молитвы тех, кто не молится» — посмертный молитвенный плач о матери. Позже, в 1939 году, издаются повести «Дети Библии», «Три путешествия Гершека», рассказ-притча «Моисей».

Жемчужинами творчества, как писательского, так и педагогического, становятся его книги «Как любить ребенка», «Право ребенка на уважение» и другие. Вы спросите, как он писал свои книги, откуда брал сюжеты? Все просто. Сама жизнь и дети, окружающие Януша Корчака, подталкивали его к изучению мира детства.

Выдержка из книги «Когда я снова стану маленьким»: «Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься. Ошибаетесь! Не от этого мы устаем. А оттого, что надо подниматься до их чувств. Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться. Чтобы не обидеть» [5, с.36].

Что такое ребенок в понимании Я. Корчака? Это особый мир, такой трогательный и хрупкий. Педагог всем своим существом чувствовал детскую душу, как бы изнутри понимая уникальность каждого ребенка: «Идут двое мальчишек и разговаривают. Те самые, которые минуту назад высовывали языки, чтобы облизать нос, те самые, которые только что бегали наперегонки с трамваем. А теперь они рассуждают о крыльях для человечества» [5, c.25]. Крылья для человечества — крылья души самого автора, парящего в пространстве любви и заботы о детях. Забавные ежедневные мелочи, переживание чувств ребенка вместе с ним, перспектива его жизни — все в одну секунду выстраивалось в траектории будущего, проникаясь любовью великого педагога.

Абсолютная ценность детства для Я. Корчака — это не просто лозунг, это внутренне убеждение, которое он открывает в себе самом и говорит об этом, пишет об этом, делает все, чтобы «открыть глаза» окружающим его людям на то, что рядом с каждым из них есть дети, есть особый мир, который нуждается в признании и понимании: «Взрослые думают, что дети умеют только озорничать и болтать глупости. А на самом деле дети предвосхищают отдаленное будущее, обсуждают его, спорят о нем. Взрослые скажут, что у людей никогда не будет крыльев, а я был взрослым и утверждаю, что у людей могут быть крылья» [5,c. 15]. И уже нет чужих детей. Есть дети — наше общее будущее, которое страдает, плачет, смеется, но чаще все-таки испытывает трудности взросления.

Библией воспитания можно назвать книгу «Как любить ребенка». Удивительно, проникновенно точно описана жизнь ребенка от самого первого момента появления его на свет. Точные, можно сказать, системные догадки, подмеченные гениальной прозорливостью автора, заставляют задуматься и удивляют ежедневными наблюдениями и тонко подмеченными нюансами: «детей нет — есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств»; «в страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребенка, мы отбираем ребенка у жизни; оберегая от смерти, мы не даем ему жить»; «хочу иметь — имею, хочу знать — знаю, хочу мочь — могу: это три разветвления единого ствола воли, уходящего корнями в два чувства — удовлетворения и недовольства» [1].

Здесь и близкие нам почти системные описания ребенка, и попытки понять, чем отличаются дети друг от друга (а они действительно отличаются), и стремление, обобщив педагогический и психологический опыт, накопленный к началу 20-го века, взять из этого опыта самое лучшее, применить это лучшее, понять причины поведения ребенка.

И снова задаешь себе очередной вопрос: в чем же суть Корчаковского отношения к детям? Ответ очень прост: суть отношения к детям в детсткости, простоте, вере в то, что сила любви к ребенку — любви абсолютной, отдающей без остатка — может принести ему то, что необходимо растущей, взрослеющей душе. Сила любви отдающего как сила любви творца — абсолютна и не ограничена. Да, он сам, Я. Корчак, был проводником этой любви, которая рождалась в его сердце, преобразовывалась его сознанием в такую заботу о каждом и такую систему организации жизни, где будет пробуждаться стремление любого к развитию своего внутреннего самосознания, своего нравственного корня. Поддержка коллектива, принятие коллективных решений, принадлежность к коллективу давали ребенку то чувство защищенности, которое было им потеряно в борьбе за выживание в трущобах жизни и найдено только рядом с человеком, чьи глаза смотрели так, словно одаривали светом за долгие годы скитания по темному миру детской безысходности и отчаяния.

Настоящим событием в мире педагогики, психологии, литературы становятся книги «Банкротство юного Джека» (1924), «Кайтусь-волшебник» (1935), «Упрямый мальчик. Жизнь Л. Пастера» (1938). Особое место занимает дилогия «Король Матиуш I» и «Король Матиуш на безлюдном острове» (1923). Притча о благородном мальчике-короле, Матиуше I, завоевала сердца мечтательных читателей. А сам трепетный Матиуш с открытой душой стал символом самоотверженности и доброты для множества детей. Как будто со страниц этих книг о мальчике-короле сошел сам двенадцатилетний Хенрик — такой же справедливый, мечтательный и самоотверженный.

И в книгах, и в своих выступлениях Корчак не устает повторять: «Детство — фундамент жизни. Без безмятежного, наполненного детства последующая жизнь будет ущербной: ребенок — это ученый в лаборатории, напрягающий свою волю и ум для решения труднейших задач». Взрослому необходимо осторожно и неторопливо пробуждать и развивать в ребенке «потребности к самосознанию, самоконтролю и волю к самосовершенствованию» [1]. Детство — это не период подневольности, так как личность ребенка самоценна и индивидуальна.

Современная педагогика пестрит подходами, системами, технологиями и методиками. Я. Корчак имел только один подход, одну систему, одну технологию и одну методику — жертвенная, отдающая, проникновенная любовь к нашим общим детям, безграничная забота о каждом ребенке и сосредоточенное внимание к его развитию. Его трепетное изучение мира детства, понимание особого значения детства в жизни каждого человека придавало его отношению к детям особый смысл, а открытие законов развития ребенка раскрывало законы вселенной детской души. Любовь к детям давала Янушу Корчаку внутреннюю силу жизни, озаряла путеводной звездой его творческую свободную мысль, создавала тот потенциал, который, казалось, заставлял двигаться атомы, планеты и галактики. Эта любовь каждый новый день начинала с открытий неизведанного космоса детских душ, закручивая гигантский маховик бесконечного действа жизни.

Три дня из жизни педагога. Януш Корчак... Его книги о детях, для детей, о нем самом…

«А хлеб эскимосы едят? А почему они не поедут туда, где теплее? А нельзя им выстроить кирпичные дома? А кто сильнее, морж или лев? А может эскимос замерзнуть до смерти, если заблудится? А волки там есть? А читать они умеют? А нет ли среди них людоедов? Любят ли они белых? Есть ли у них король? Откуда они берут гвозди для санок?» [4] — это звучат голоса тех детей, с которыми Старый Доктор ехал в душном закрытом вагоне, шедшем в Треблинку…

4 августа 1942 года. Раннее пасмурное, невеселое утро. Ожидание своей непонятной доли не дает спать. Януш Корчак поливает цветы. О чем он думает? Каково оно — предчувствие смерти?

Мысли из дневника: «Я полил цветы, бедные цветы детдома, цветы еврейского детдома. Пересохшая земля вздохнула. К моей работе приглядывался часовой. Сердит его, умиляет ли этот мирный в шесть часов утра труд? Часовой стоит и смотрит. Широко расставил ноги» [4, с.15]. Неизвестность, как полет над пропастью. Неизвестность черным ползучим страхом проникает в душу. Но страха за себя, о своей судьбе у Януша не было. Когда сострадаешь всему миру, когда скорбишь со всем миром и с каждой детской душой в отдельности, за себя уже не страшно. Забываешь, как это — бояться за себя?

В сухом остатке от прожитой жизни, от пережитого и увиденного осталась скорбь. Она — в грустных глазах, опущенных плечах, горечи осознания безысходности настоящего. Эта скорбь в нравственном упреке людям, не знающим нравственности: «Пили вы, господа офицеры, обильно и вкусно — это за кровь; в танце позванивали орденами, салютуя позору, которого вы, слепцы, не видели, вернее, делали вид, что не видите» [4, с.16].

Предчувствие смерти. Было ли оно у человека, который всю свою жизнь посвятил тому, чтобы сохранять жизнь вопреки всему? Накануне, 21 июля, он пишет в своем дневнике: «Тяжелое это дело — родиться и научиться жить. Мне осталась куда легче задача — умереть. После смерти опять может быть тяжело, но об этом не думаю. Последний год, последний месяц или час. Хотелось бы умирать, сохраняя присутствие духа и в полном сознании. Не знаю, что я сказал бы детям на прощание. Хотелось бы сказать многое и так: они вправе сами выбирать свой путь» [4, с.6]. Ему уже было известно, что сироты из приюта, который расположен в Варшавском гетто, будут депортированы. Никто не знал, когда это будет и куда будут отправлены все его обитатели, так как немцы объявили, что депортации подлежат все «непроизводительные элементы».

Подойдя к последней черте, неся с собой груз ошибок, нереализованных мечтаний о преобразовании мира откуда-то из детства, разочарований в людях, он до конца жизни, до последней своей минуты видел единственный свет, путеводной звездой освещавший сгущающуюся вокруг темноту. Этим светом были искры детских глаз — веселых и озорных, смешливых и часто печальных. Таких же, как и глаза самого Януша.

Наступил новый день — 5 августа. Записей в дневнике больше сделано не было… Настала очередь Дому Сирот идти на Умшлагплатц, откуда происходила отправка в лагерь смерти Треблинка. Что он говорил своим детям в этот день и в этот час? С какими словами помогал собираться самым маленьким, о чем беседовал со старшими? Знали ли дети, куда они едут? И куда вместе с ними едет Старый Доктор? Сказал ли он им правду? Предчувствие большой беды тяжелым грузом сдавливало горло. И был ли смысл держаться бодро? И разве были на это силы и хотя бы капля жизни? И как можно приободрить детей, идущих на смерть?

В воспоминаниях очевидцев мы читаем: «Корчак построил детей и возглавил шествие» [6]. Это было шествие, которое сопровождали тысячи глаз. Это был путь на Голгофу через время, путь, который проделали десятки и сотни тысяч, чье существование не входило в планы «Понтий Пилатов» в черных эсесовских формах.

«Марш Дома Сирот к вагонам в Треблинку проходил в полном порядке. По одним воспоминаниям Корчак вел за руки двоих детей, а по другим одного ребенка нес на руках, а другого вел за руку. Дети… шли рядами по четыре, шли спокойно, ни один не плакал. Это видело множество людей, часть из них остались живы и оставили воспоминания. Некоторые вспоминают, что колонна детей шла под зеленым флагом Дома Сирот и комендант Умшлагплатца, привыкший к сценам ужаса и отчаяния, закричал в остолбенении: “Что это такое?”» [Там же].

На перроне шла погрузка в вагоны. Поезд шел на Треблинку. В тяжелом, неподвижном воздухе стоял запах отчаяния и скорби. Людские массы плотно загонялись в вагоны, забивая их до отказа. В общей давке было не слышно отдельных криков. Общий стон ужаса стоял над перроном. Вагоны, забитые живым содержимым для газовых камер, трогались с места. Разинутая пасть конвейера смерти уже ждала с нетерпением свои жертвы...

Есть множество свидетельств, что при погрузке Старому Доктору предлагали скрыться, спрятаться, остаться в Варшаве и не ехать в Треблинку. Януш Корчак отказался. Можно ли представить себе, что человек, всю жизнь до последнего вздоха посвятивший детям, вдруг тайно, скрываясь от их усталых, заплаканных глаз, сбегает, прячась между вагонами, бежит, оглядываясь, по переулкам, добегает до укромного, потаенного места, чтобы переждать, а потом эмигрирует куда-нибудь в Швейцарию и мирно живет в маленьком альпийском домике, практикуя в оставшиеся дни своей жизни?..

Поезд быстро шел, погромыхивая на стыках рельсов. Старый Доктор старался занимать детей какими-то разговорами. Но дети все понимали. И многие уже догадывались, куда и зачем они едут. Старый Доктор знал и не сомневался, что будет со своими воспитанниками до конца. Он понимал, что только его присутствие дает им силы хоть как-то держаться. И он уже знал, зачем их везут в Треблинку.

Пройдут сутки, и Старый Доктор войдет со своими воспитанниками в газовую камеру. Он не может их оставить один на один перед надвигающимся ужасом смерти. Он должен быть с ними. Дети… До последней минуты его жизни, до последнего вздоха, последнего выдоха безжалостная мысль разрывала его усталое сердце: все ли он сделал для этих детей, с которыми рука об руку вошел в тесное, зловонное помещение газовой камеры? Сжимая до боли ручки малышей, он прижимал к себе, обнимал, словно пытался закрыть своим телом изможденные детские тельца. Среди криков ужаса, плача и детского визга его усталое, разбитое сердце отказалось биться. Потому что сердце не может выдержать то, что выдержать невозможно…

6 августа 1942 года 192 ребенка из приюта Корчака приняли мученическую смерть в газовой камере лагеря смерти Треблинка. С ними были два их педагога — Януш Корчак и Стефания Вильчинская, а также еще восемь взрослых [3].

Послесловие

Жизнь и творчество Януша Корчака не оставили равнодушными и современное поколение будущих педагогов. Вот как отзываются о книгах Я. Корчака студенты педагогических специальностей. Кристина Сухорученко, студентка 2-го курса: «Я имела большое счастье ознакомиться с творчеством Януша Корчака — выдающегося польского педагога, писателя, врача и общественного деятеля, и мне очень захотелось прочитать его книгу «Как любить ребенка». С первых же строк я поняла, что никогда не читала ничего подобного — простого и одновременно сложного, заставляющего вдумываться в каждую фразу и жадно запоминать ее, рассуждая, что же хотел донести нам автор».

Интересен отзыв о книге Насти Суриной, студентки 1-го курса: «Как часто мы бываем не правы, часто эгоистичны по отношению к детям. Прочитав книгу «Как любить ребенка», многие родители взглянут на своего ребенка под совершенно другим углом. Эта книга — размышление о том, кто такой ребенок, каковы права ребенка в этом мире и, вообще, как и чем он живет в мире взрослых».

Литература:

1. Корчак Я. Как любить ребенка. Изд-во «Книга», 1980.
2. Шалит Ш. Молитва Корчака. [Электронный ресурс] -URL: http://www.vestnik.com/issues/2003/0917/koi/shalit.htm
3. Воспитать человека. [Электронный ресурс] -URL: http://vp-ch.ru/yanush-korchak
4. Корчак Я. Дневник. Издательство «Правда», 1989. Перевод с польского К. Сенкевич. OCR Dauphin, 2002.
5. Корчак Я. Когда я снова стану маленьким. «Радянська школа», 1983. Перевод с польского К.Э. Сенкевич/Под ред. А.И. Исаевой. 2003.
6. Рудницкий М. [Электронный ресурс] -URL: http://krotov.info/libr_min/17_r/ud/nizky.htm

Корректор: Наталья Коновалова