Владимир Высоцкий. Часть 12. Счастлив, что перехлестнулись наши судьбы
Развитые и реализованные люди были средой общения юного Высоцкого. Для них он начал петь, сюда привел своих друзей, здесь из восьмиклассника Шванца (хвоста) превратился в полноправного члена «сообщества Каретного», где правили бал талантливые старшие...
Часть 1. Детство: дом на Первой Мещанской в конце
Часть 2. Юность: на Большом Каретном
Часть 3. Путь к театру
Часть 4. Достоевский по Станиславскому и по Высоцкому
Часть 5. Дорогие, любимые, единственные
Часть 6. Мастер и Марина
Часть 7. Голос Высоцкого: мои песни — это почти крик
Часть 8. Поэзия Высоцкого: Бывало, Пушкина читал всю ночь до зорь я
Часть 9. Военная лирика: я кругом и навечно виноват перед теми…
Часть 10. Театр Любимова — любимый театр
Часть 11. Космический смех Высоцкого, или Лукоморья больше нет
Ни славы, и ни коровы,
Ни тяжкой короны земной —
Пошли мне, Господь, второго,
Чтоб вытянул петь со мной.
А. Вознесенский
Молитва одинокого акына
Владимира Высоцкого с юности и до последних дней окружали талантливые люди — его «банда», «честная компания», стая. Иначе и быть не могло, ведь стая — одно с вождем, а он — со стаей. Любой человек находится в зависимости от своего окружения, но только уретральник не отделяет себя от стаи вообще. Потеря стаи для вождя равносильна потере себя. Только в окружении друзей чувствовал себя Высоцкий счастливым, только отдавая себя близким, а затем и дальним, которых ощущал как себя и которым был равно необходим, получал он заданное ему от природы наслаждение отдачи.
Даже в моменты звуковых погружений в стихи, уретрально-звуковому поэту был необходим близкий человек в соседней комнате — женщина или друг, которым читал только что написанное.
В разные годы поэта окружали разные люди, яркие таланты, достойные отдельного исследования. Формат этого текста не позволяет отдать должное каждому из них. Остановимся на самых близких. Про Высоцкого здесь будет мало. В каком-то смысле это дань его памяти. Не любил Владимир Семенович говорить о себе. Сколько ни просили его во время выступлений рассказать о себе, всегда переводил внимание со своей персоны на людей, заслуги которых ценил выше, чем свой вклад. Это не скромность. Скромным не был. Ощущал себя стаей.
Левон Кочарян
Мой первый друг, мой друг бесценный!..
А. С. Пушкин
Дом Инны и Левона Кочарянов на Большом Каретном был общим домом всей компании. Собирались без приглашений, приводили своих друзей и знакомых. Хозяева никогда не знали, сколько человек будет, кто останется ночевать, кто задержится на день или неделю. Открытый дом с утра до вечера собирал самых разных людей. Здесь бывали актеры, следователи, художники, режиссеры, студенты, писатели, милиционеры, врачи, космонавты, моряки, спортсмены.
Развитые и реализованные люди были средой общения юного Высоцкого. Для них он начал петь, сюда привел своих друзей, здесь из восьмиклассника Шванца (хвоста) превратился в полноправного члена «сообщества Каретного», где правили бал талантливые старшие: режиссеры А. Тарковский и И. Пырьев, писатели В. Шукшин и Ю. Семенов, следователи А. Вайнер и А. Утевский, актеры Е. Урбанский, О. Стриженов, А. Солоницын и многие, многие другие.
Бывали на Каретном и люди без определенных занятий. Об их профессии не спрашивали. Умение легко получать деньги и лихо, с шиком и куражом тратить их было экзотикой в послевоенной Москве. К тому же персонажи эти, при всей их отдаленности от интеллигенции, «обладали чертами справедливых людей»*, что было своеобразным пропуском в дом Кочарянов, где в чести были лучшие человеческие качества: умение дружить, взаимовыручка, благородство, смелость, рыцарское отношение к женщине.
*Определение А. Утевского
Душой общества был Левон, Левушка, как звали его друзья. Человек разносторонних талантов и безграничной души, он, словно магнит, притягивал к себе интересных людей. Левон мог водить танк и боксировать, «чинить вещи и ломать препятствия, готовить изысканные кушанья и есть фужеры из стекла, ловить страшных бандитов и с особенно страшными дружить, вести ученые беседы и драться головой, быть нежным и внимательным к друзьям»*. Левон Кочарян прекрасно знал литературу, здорово боксировал, мог смастерить что угодно: от абажура до тачанки, удивительно легко овладевал любым ремеслом. И все же главным умением Левона было умение дружить. Вся Москва знала Левушку, и он, казалось, знал всех и дружил со всеми.
*Из воспоминаний П. Солдатенкова
Среди многих талантов звуко-зрительного красавца Левона был и один поистине уникальный, можно сказать «волошинский», — талант видеть гения. Будучи на восемь лет старше школьника Высоцкого (колоссальная разница в возрасте юных), Левон безошибочно «прозрел» талант поэта и сделал записи самых ранних его песен. Поскольку денег тогда ни у кого не было, для дружеского застолья покупали баклажанной икры и лука, Левон делал из этого «салат». Выпивали, не без этого, и начиналось коллективное творчество. Под гитару и фортепиано пели популярные тогда песни «На Тихорецкую состав отправится…» М. Львовского и М. Таривердиева, «Шизофреники вяжут веники…» А. Галича, «Красное, зеленое…» и «Город уши заткнул» В. Высоцкого.
Красное, зеленое,
Желтое, лиловое,
Самое красивое — а на твои бока!
А если что дешевое,
То — новое, фартовое,
А ты мне — только водку, ну и реже — коньяка.
Автором большинства исполняемых «у Левона» песен был, конечно, Высоцкий, но рождались они при дружеском «вспоможении» Левушки, в бесконечных поэтических и музыкальных импровизациях.
Город уши заткнул и уснуть захотел,
И все граждане спрятались в норы.
А у меня в этот час еще тысячи дел, —
Задерни шторы и проверь запоры!
Только зря: не спасет тебя крепкий замок,
Ты не уснешь спокойно в своем доме, —
Потому что я вышел сегодня на скок,
А Колька Демин — на углу на стреме.
«На стреме» первых творческих опытов Высоцкого стоял Левон Кочарян, дословно и пусть высокопарно, но он действительно стоял «у стремени» привередливого Пегаса своего младшего друга. На «золотую пленку Кочаряна», которая и сейчас хранится у его вдовы, была впервые записана знаменитая «Зэка Васильев и Петров зэка». Песня написана под сильным впечатлением от творчества А. Галича, но уже с несомненным «авторским клеймом» Высоцкого — его ироничным, исполненным милосердия юмором:
И вот решили мы — бежать нам хочется,
Не то все это очень плохо кончится:
Нас каждый день мордуют уголовники,
И главный врач зовет к себе в любовники.
Окончив вместе с А. Утевским юридический факультет МГУ и поработав следователем в МУРе, Л. Кочарян окончил режиссерские курсы и все-таки стал режиссером, «первым из вторых», как называли его на «Мосфильме». Он успел снять всего один фильм — «Один шанс из тысячи». Неизлечимая болезнь унесла жизнь этого удивительного человека. Для друзей и близких смерть Левона стала настоящим горем. Владимир Высоцкий не навещал друга в больнице и не был на его похоронах, что дало основание многим для больших обид.
В конце жизни большой Левон весил сорок килограммов. Друзья, как могли, тормошили его, возили в ВТО, где никто не признал в высохшем старичке сорокалетнего красавца. Умирающий Левон ждал Высоцкого, но тот не явился. Друзья, знавшие, что Владимир в Москве, очень на него обиделись и на долгое время даже прекратили общение с ним: не могли понять, как это возможно — не проститься с самым близким другом? По аналогии со своим внутренним устройством, «через себя» эти прекрасные люди не могли найти причину «вопиющей неблагодарности» Высоцкого, который, все это знали, умел дружить как никто!
Системно понятно, что поведение Высоцкого в этой «некрасивой» истории было естественным и объяснимым, оно диктовалось внутренним психическим устройством поэта, уретрально-звуковой его доминантой. Для уретральника анального понятия «дружба» нет. То, что анальные люди через себя принимают за дружбу со стороны вождя, есть уретральное чувство своей стаи, многомерное ощущение, сотканное из природной власти и обратной связи от стаи. Через спектр анальных свойств психического, а тем более анально-зрительных свойств, поведение человека, определяемое описанными ощущениями в уретре, понимается как «умеет дружить как никто».
Вспомним, что уретральный вождь в силу заданных ему свойств психического во главе архетипичных кожников умеет воровать как никто, во главе кожников развитых умеет изобретать как никто, во главе мышечного войска умеет биться насмерть как никто. Ничего удивительного, что во главе анальных друзей уретральный Высоцкий умел дружить как никто. Так проявляется высший ранг, заданный уретральнику от природы, так выражается его природная власть над людьми, необходимая для выполнения видовой роли вождя стаи — отдачи по нехватке.
Как же так, возмутится справедливый читатель, какая же здесь отдача, если Левон его ждал, имел колоссальную нехватку, а Высоцкий не явился, не нашел времени, зазнался, пренебрег? Зрительные эмоции, зрительное сострадание нередко берут верх над нами, когда мы пытаемся и не можем понять другого через себя. Истинная нехватка не есть наше понятие о ней, выражаемое вербально, как «хочу, чтобы кто-то сделал что-то».
Смертельно страдающий человек имеет только одну истинную нехватку — нехватку смерти. Из уретрального милосердия мучеников с развороченными животами убивали на поле боя, отдавая в истинную нехватку избавления от страдания. Во времена гуманные принято длить жизнь обреченного, пока не умрет последняя надежда, известная долгожительница. Умирающего развлекают и отвлекают от неизбежного в меру своих представлений о том, что он должен чувствовать. Наверное, это правильно, только не имеет ничего общего с уретральным милосердием, всегда отдающим в истинную нехватку, а не в представление о ней. Как знать, о чем попросил бы Левон Владимира, вздумай тот прийти. Выполнить его истинное желание Высоцкий не смог бы.
Фотограф Валерий Нисанов вспоминал, как незадолго до смерти Высоцкий пришел к нему и, увидев на стене фото Левона, долго стоял и смотрел, а потом у него началось что-то близкое к истерике. В зрении Высоцкий вполне ощущал любовь и сострадание, не мог не ощущать. Валерий Янклович заметил на глазах Высоцкого слезы, когда они как-то случайно проезжали мимо больницы, где умер Левон. Все это было. Но было и уретральное отсутствие прошлого, и звуковая отстраненность от жизни тела. Поэтому не стоял у постели умирающего друга, не был на похоронах, не счел нужным. По-зрительному Высоцкий даже пытался объяснить свое поведение: «Не мог видеть Левона больным». И это тоже правда. Одна из векторальных правд его многомерного психического.
Узнать больше о свойствах разных векторов можно уже на бесплатных онлайн-лекциях «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана. Регистрация по ссылке: https://www.yburlan.ru/training/
Корректор: Галина Ржанникова
