Знак неравенства: разное отношение мужчины к детям
Каждый человек видит мир через себя. Это касается и взаимоотношений между взрослыми и детьми в семье. Женщине в этом помогает материнский инстинкт, отношение же мужчины к детям зависит от обстоятельств...
В целом людей, похожих на него самого, человек воспринимает более позитивно, легче находит с ними общий язык. Других людей воспринимает по-разному. Это касается и взаимоотношений между взрослыми и детьми в семье. Женщине в этом помогает материнский инстинкт, отношение же мужчины к детям зависит от обстоятельств.
Кого любишь — выбирай!
Каждый человек видит мир через себя. Свои имеющиеся от рождения свойства и ценности он считает единственно нормальными, потому что только их и знает, а свойств других людей не осознает.
Если кто-то из детей имеет свойства психики (в терминах тренинга Юрия Бурлана «Системно-векторная психология» — векторы), отличающиеся от папиных, этот ребенок может восприниматься каким-то «не таким». Неправильным, странным, бестолковым. Не в отца.
Поэтому, помимо собственной воли, отношение мужчины к детям может различаться. Потому что любовь не в последнюю очередь подразумевает понимание, благодаря которому человек принимает и оправдывает поведение близкого. А если понимания и оправдания нет, то при всей отеческой заботе непроизвольно возникает антагонизм.
Например: у мужчины две дочери.
Старшая — эмоциональная, несдержанная, обожающая покупки и подарки, не отличающаяся особой ответственностью. Часто непроизвольно провоцирует отца: поднимает темы, которые заведомо не найдут у него понимания и гарантированно вызовут встречную отповедь, предоставив ей возможность демонстративно пострадать и дать тем самым выход эмоциям.
Младшая — спокойная, ответственная, рассудительная, деликатная и скромная в своих запросах.
Отец — человек довольно занятой. Этим он оправдывает отсутствие стремления пообщаться со старшей дочерью, которая, чего греха таить, является для него немалым источником раздражения. Однако при той же занятости у него всегда находится время для младшей, с которой он готов вести долгие беседы и получает от этого большое удовольствие. Ведь, благодаря совпадению векторов, они говорят на одном языке.
В понимании мужчины младшая дочь — нормальная, а со старшей что-то пошло не так. А это просто свойства психики разные. При этом сам он был бы удивлен, если бы от кого-то услышал, что относится к дочерям неодинаково.
Бывает, что особенности отношения к детям связаны не столько с различием векторов, сколько с состоянием отца.
— Отец меня ненавидит! — жалуется мальчик-подросток. — Ни одного доброго слова не скажет, только дергает все время! Постоянные «не то», «не так», «не ходи», «не трожь»… Да еще и противоречивые: «а ну иди есть», «сколько можно жрать», «почему стоишь, сядь», «чего расселся, встань»… С сестрой он совсем иначе себя ведет! Она, конечно, младшая, но все же такое ощущение, что я вообще ему в тягость…
Современный мир переполнен стрессами. Природа устроила так, что в состоянии стресса человек утрачивает контроль сознания, и на первый план выходят бессознательные реакции. Психика гораздо мощнее разума; непроизвольными действиями она оберегает себя и старается преодолеть опасную ситуацию.
Стресс вызывает большое внутреннее напряжение, от которого психика всеми силами желает освободиться. Подсознательно человек всегда оправдывает себя и пытается перенести ответственность за свое плохое состояние на других, причем зачастую на тех, кто не имеет к нему никакого отношения.
Например, у мужчины неприятности на работе. Он не может выплеснуть раздражение на коллег или партнеров. Дома это сделать проще. Между женой, сыном и дочерью выбор непроизвольно падает на сына. С женой ссориться ни к чему, на маленькую девочку набрасываться как-то недостойно. А вот сын — в самый раз: он старший, он мальчик, он подросток, то есть пусть еще незрелый, но уже почти мужчина, нападать на которого психологически более приемлемо. При этом от него не будет противодействия, которого можно было бы ожидать от взрослых оппонентов, так как он все же еще ребенок.
Поэтому в приведенной выше ситуации стрессующий отец выстреливает в сына бесконечными иррациональными запретами и понуканиями.
Кстати, если свойства психики у папы и детей не совпадают, то свою непохожесть с мальчиком он ощущает острее и относится к сыну более придирчиво, чем к дочке. Особенно это актуально для мужчины с анальным вектором. Дети являются его сверхценностью, также он очень уважает преемственность и склонен подчеркивать приоритет мужчины по сравнению с женщиной. Поэтому не унаследовавший семейных мужских черт сын может стать для него настоящей болью.
Отец и ребенок-инвалид. Двойняшки — мальчики 10 лет. Один зрячий, здоров. У второго — органические поражения головного мозга, не хочет учиться (необучаем по Брайлю). Отец с ним нормально не общается вообще. Тычки, издевки… Ни о каких тренингах и слышать не хочет, менять поведение и отношение к ребенку не хочет.
Если неприятности на работе — это стресс, то каким же стрессом должна быть для мужчины инвалидность ребенка! Если детей в семье несколько и болен только один из них, это придает ситуации определенные нюансы.
Наверняка вам приходилось слышать, как мужчина, у которого первым ребенком был мальчик, называет своего собрата, имеющего первенца-девочку, бракоделом. Нечто отдаленно похожее происходит и тут.
«Я — нормальный мужик, — чувствует мужчина в своем бессознательном, — и у меня нормальное потомство. Но вот один ребенок уродился какой-то хворый… Это не может быть моей виной, ведь остальные-то здоровые! Так что гены мои вполне качественные. Тогда за что мне это и кто виноват?»
Возникает бессознательная обида. Стрессующая психика совершает перенос и назначает ответственным за происходящее самого ребенка, которого отец начинает воспринимать негативно.
Мужчина не хочет ничего менять, потому что тогда он не сможет компенсировать свое чувство обиды. Обида означает: «Мне плохо, потому что мне недодали. Чтобы выровнять свое состояние, я непроизвольно делаю плохо тому, с кем связана моя обида».
Возможна и обратная ситуация, когда неодинаковое отношение к детям продиктовано не обидой, а виной.
— Посмотри, какое потерянное лицо у Саши! — высказывает бабушка своему сыну, отцу мальчиков-погодок. — Ведь ты играешь только с Мишей …
— Ну, Мишки же всю неделю не было дома. Конечно, я уделяю внимание ему! А Сашка, если хочет играть, — пусть тоже подходит, чего он там топчется в углу!
— Ты же знаешь, какой он застенчивый! Чувствует, что ты настроен общаться с Мишей, боится вторгнуться в ваше с ним пространство и стесняется подойти. А сам переживает оттого, что остался за бортом.
Имеющий хроническое заболевание Миша учится в интернате, обеспечивающем необходимую терапию и контроль нагрузки, домой приезжает на выходные. Отец испытывает чувство вины за то, что один сын, как и положено, постоянно живет с семьей, а другой этого лишен. Поэтому по выходным все отцовское внимание и забота достаются только Мише, а брат чувствует себя так, будто его взаимодействие с отцом поставили на паузу, заморозили.
Доставшиеся бонусом
С еще более сложным восприятием со стороны мужчины могут сталкиваться дети его жены от прошлого брака.
Появление в семье малыша — нелегкое время для супругов, сопровождающееся усталостью и стрессом. Поэтому даже если сначала отношение отчима было нормальным, то после рождения собственного наследника оно может ухудшиться из-за потребности в снятии стресса, так как психологически бывает проще сорваться на чужого ребенка, чем на кого бы то ни было другого в семье.
Свой отпечаток могут накладывать векторальные особенности мужа.
Например, в подобной ситуации мужчина с кожным вектором непроизвольно стремится экономить ресурсы — деньги, время, силы, внимание — для своего ребенка и раздражается из-за того, что приходится тратить их на чужого. А для мужчины с анальным вектором много значат кровные узы, поэтому свой ребенок превыше всего, а ребенок жены утрачивает ценность.
Когда человек по-настоящему любит, он естественным образом готов позитивно воспринимать все, что связано с его избранником или избранницей, в том числе его или ее родных. Противоположное свидетельствует о потребительском характере отношений.
Причиной негатива в адрес детей жены со стороны ее нового мужа могут быть имеющиеся у него психотравмы, фрустрации.
Например, обладатель кожного вектора может воспринимать женщину как ценный актив, которым он не намерен делиться ни с кем, в том числе и с ее ребенком от прежнего брака. Поэтому в лице этого ребенка мужчина как бы «выдавливает» конкурента.
Мужчине с травмированным анальным вектором нелегко бывает пережить тот факт, что у его женщины ранее уже были отношения. Их плод — ребенок — является вечным свидетельством того, что у жены мужчина был не первым, что ее «чистота» досталась другому. Это сказывается на его отношении к ребенку.
Если новый мужчина матери и ее прежний муж сильно различаются по векторам, то отчим может не одобрять воспитание, которое ребенок получает от родного отца, поскольку оно не укладывается в его систему ценностей. Поэтому воспитанный «ненадлежащим» образом ребенок вызывает отторжение.
А равенство ли?
Допустим, один ребенок любит спорт, а другой — творчество. Запишем их обоих на шахматы. Будет ли это проявлением равного отношения? Да. Будет ли это тем, что им нужно, — большой вопрос.
Личные качества и жизненные стремления детей с разными векторами серьезно различаются. Равный подход заключается в том, чтобы видеть и принимать их непохожесть, осознавать их врожденные потребности и стараться дать каждому то, что необходимо именно ему.
Даже женщина, связанная с ребенком материнским инстинктом, не всегда на это способна. Еще менее ожидаемы подобные тонкости от мужчины. Зачастую (в его понимании) он ко всем детям относится одинаково: кормит, одевает, учит стругать ножичком… Если одному все заходит нормально, а другому никак — «я сделал все, что мог, проблема в ребенке».
«Вышла замуж за мужчину 60 лет. Мне 50. Его дети состоявшиеся и обеспеченные. Мой муж обладает способностью хвастаться своими детьми. Мои дети не совсем устроенные и состоявшиеся в этой жизни. Сказалась на них и война на Донбассе, и моя прежняя семейная жизнь. Я надеялась найти в своем муже поддержку. А получилось, что с моими детьми он обходился, на мой взгляд, не так, как мне бы хотелось. В итоге он от меня требует уважения к его детям. А я не могу переступить через себя, через свою обиду. Понимаю, что обида — это мой недостаток, но где найти силы хорошо относиться к его детям, простить ему грубости по отношению ко мне и моим детям? Муж обещал, что поможет им. В итоге обманул… Теперь у меня уважение к мужу окончательно исчезает, и я не могу поддерживать иллюзию семейного счастья».
Если вы вступаете в новый брак, когда дети от прежнего брака уже выросли, то для вашего избранника они просто посторонние взрослые люди. Они вышли из возраста иждивенцев, и даже их собственные родители уже отдали им свой природный долг. А у нового супруга подобный долг никогда и не возникал. Поэтому отношения с ними строятся так же, как с любыми другими взрослыми — по схожести психических свойств, жизненных приоритетов, уровню развития.
Если собственные дети мужчины соответствуют его представлениям о правильности и успешности, а дети жены — нет, то в рейтинге его расположения они занимают более низкое место. Мужчина с кожным вектором, для которого важен имущественный и социальный статус, может воспринимать не заслуживающими внимания неудачниками тех, кто его не достиг. А носитель анального вектора, для которого превыше всего чистая репутация и порядочность, может считать кожных дельцов и карьеристов недостойными уважения хапугами и приспособленцами.
Однако для матери свой ребенок до старости дитя. Поэтому от нового мужа она бессознательно может ожидать как раз не равного отношения к своим детям, а того, что он примет на себя ответственность за них. Мужчина же вовсе не воспринимает это своим долгом, и подобные ожидания провоцируют его раздражение к взрослым детям жены.
Женщина начинает и выигрывает
Правы те, кто утверждает, что для мужчины ребенок — это приложение к женщине. В сложившемся симбиозе между женщиной и мужчиной он принимает на себя заботу о детях исключительно в силу влечения к ней. На этот базис наслаиваются культурные, социальные, законодательные надстройки, но корень всего — влечение к женщине. Поэтому она одна и способна решить проблему взаимоотношений между мужем и детьми.
Любовь, основанная на влечении, живет три года. И если отношения держатся только на нем, то угасание сексуального интереса, быт, усталость сводят их на нет.
Секрет крепкой и гармоничной пары в том, чтобы узнавать любимого, как самого себя, и стараться сделать его счастливым. Когда каждый старается отдать другому, то в выигрыше остаются оба. Как в народных сказках, где сварливым супругам даже на воловьей шкуре лежать тесно, а ласковым и заботливым уютно и на рукояти топора. При таком уровне эмоциональной близости внимание и забота будут распространяться уже не только на супруга, но и на всех, кто ему дорог, вплоть до любимой морской свинки, не говоря уже о ребенке.
Пчелы охотнее летят на мед, чем на уксус. Претензии скорее вызовут злость и раздражение, в отличие от разговора по душам.
Когда женщина осознает причины того, почему муж ведет себя с детьми тем или иным образом, она непроизвольно перестает обвинять его и проникается пониманием его состояний. В ее глазах он уже не бесчувственный злодей, а обычный человек со своими психологическими особенностями, а иногда и проблемами. Изменение ее отношения не останется незамеченным: мужчина обязательно ощутит его как что-то приятное, как бессознательное облегчение, испытываемое благодаря жене. Это сделает отношения более теплыми, миролюбивыми, доверительными, создаст готовность спокойно обсуждать такие порой животрепещущие темы, как воспитание детей.
Определяя векторы мужчины, а соответственно, и его жизненные ценности, женщина способна лучше понять, через какие приоритеты эффективнее всего было бы донести до него необходимость корректировки отношения к детям: через пользу-выгоду — для кожного мужа, через благополучие семьи и детей, обладающее для него исключительной ценностью, — для анального, через сострадание — для зрительного.
Мудрое поведение женщины способно преодолеть даже мощные стереотипы, формируемые национальными особенностями и менталитетом.
В доме напротив живет семья из Дагестана. Родственник-мужчина высадил из машины детей и вдруг начинает пугать их ревом мотора и резкими рывками автомобиля в их сторону. Дети кричат и прижимаются к забору.
— Чего вопишь, как девчонка, ты ж парень, горец, не стыдно, э! Должен намертво стоять и ни на шаг не отступать! — пеняет мужчина мальчику.
К машине подбегает мама детей, мужчина со смехом уезжает.
— Брат, — поясняет женщина. — Молодой, глупый. Да он не виноват, у нас на родине всех мальчиков такими воспитывают. А мой сын таким не будет! Он обожает рисовать, читать стихи и сказки, каждую букашку жалеет. Пусть растет нежным и добрым!
Муж этой женщины внешне выглядит суровым и сдержанным. Явно воспитан в тех же традициях, что и брат. Однако это не мешает ему прислушиваться к своей замечательной супруге и быть с нею заодно.
Главное в формировании психики ребенка — чувство защищенности и безопасности. Это ощущение дает ему мама, и ее задача — сделать его незыблемым, максимально нивелировать последствия любых ситуаций, способных нанести ребенку психологический ущерб. Ведь если один из детей в семье подвергается притеснениям, это сказывается и на остальных: страдает их чувство защищенности и восприятие мира справедливым.
Мама может объяснить детям, что люди имеют не только разную внешность, но и разные душевные качества, желания, свойства. Поэтому, например, с некоторыми из приятелей или одноклассников отношения у них складываются легко и непринужденно, а с другими все идет не так гладко. То же касается и взаимодействия со взрослыми, в том числе в семье.
Она может помочь детям увидеть в отце обычного человека со своими проблемами и невзгодами, плохим самочувствием и упадком сил, помимо его воли выплескивающимися наружу в виде придирок и раздражения. Тогда ребенку легче будет понять, что сложности в общении с отцом не означают, будто кто-то из них плохой, — сложности в этом случае всего лишь следствие обстоятельств.
Мама может научить детей поддерживать друг друга и развить в них способность к состраданию; подсказать им, что справедливость не получают, а дают. Умение поставить себя на место другого и сопереживать ему дорогого стоит, особенно если этот другой — собственный отец. Согласно природному распределению ролей, взрослый заботится о ребенке. Но ведь и ребенок может проявлять себя аналогичным образом:
— Папа, как твои дела? Ты устал? Давай, я принесу тебе плед и чашку чая!
Кто устоит перед таким вниманием и заботой!
Слыша беседы мамы и детей о тонкостях взаимодействия с людьми, мужчина и сам может поддаться их влиянию. Ведь то, что не навязывается, усваивается легче и вскоре может восприниматься уже как собственное убеждение и руководство к действию.
