Обучение детей с аутизмом
В идеале хотелось бы привести ребенка к полноценной жизни среди других людей. Но и тут много путаницы. Аутичных детей настолько принято считать «особыми», что мало кто может предположить, где и в чем проявится талант ребенка, в какую сферу направить его развитие. Каково вообще потенциально его место в обществе...
На вопросы отвечает Евгения Астреинова, психолог, работает с аутичными детьми 11 лет индивидуально и в группах
— Как наилучшим образом организовать обучение детей с аутизмом? Какие условия нужно создать?
— Раз уж мы про учебу, то давайте возьмем простую аналогию. Мы хотим провести ребенка из пункта А (его текущее состояние и развитие) в пункт Б (добиться желаемого результата в развитии и социальной адаптации). Вы спрашиваете о том, каким путем провести ребенка. Но проблема в том, что специалистам и родителям часто не хватает простых исходных данных: откуда мы стартуем и куда хотим попасть.
Пункт А. Текущее состояние и уровень развития. Мы должны внятно понимать, что стоит за тем или иным поведением ребенка. Если он уклоняется от контакта или выдерживает его недолго и с трудом, то в чем причина? Что стоит за другими симптомами — отчего возникает агрессия, навязчивые движения и так далее? Только в этом случае будет понимание, какие условия нужны, чтобы ребенок преодолел проблемы и успешно адаптировал учебный процесс.
Пункт Б. Цели обучения детей с аутизмом. В идеале хотелось бы привести ребенка к полноценной жизни среди других людей. Но и тут много путаницы. Аутичных детей настолько принято считать «особыми», что мало кто может предположить, где и в чем проявится талант ребенка, в какую сферу направить его развитие. Каково вообще потенциально его место в обществе. По здоровым детям это можно предположить исходя из увлечений и склонностей малыша даже в раннем возрасте. А с аутистом это иначе — внешне проявленный круг его интересов может быть крайне узким и специфичным.
Только когда есть ответы, откуда мы стартуем и к чему хотим прийти, тогда можно наметить и «траекторию движения». То есть выбирать определенные формы обучения, способы подачи материала и т. д.
— Как вы для себя находите ответы на эти вопросы?
— Фундаментом служат знания, которые я получила на тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана несколько лет назад. Это существенно изменило мою работу с детьми аутистами, позволило сделать обучение детей с РАС более эффективным.
Основной, ключевой момент в этом — внятное понимание, кто такие аутисты. Это травмированные и задержанные в развитии обладатели звукового вектора. От природы им задан особо чувствительный слух, тонкое восприятие различных звуков и смыслов и интонаций речи.
Ребенок с такими свойствами рождается абсолютным интровертом. Желание «выйти наружу», вслушиваться в мир возникает у него, только если внешняя среда вызывает приятные ощущения. Это негромкая речь и доброжелательные интонации. Тихая классическая музыка, звуки природы.
И наоборот, ссоры и крики взрослых, громкая и тяжелая музыка, сильные шумы причиняют развивающейся психике звуковика сильную боль, травмируют его, задерживают в развитии. В последние десятилетия мы наблюдаем резкий рост количества детей с аутизмом. Это не случайность, а закономерные следствия того, в каком мире мы сегодня живем.
Уровень фоновых шумов значительно вырос. Каждая проезжающая машина, постоянно работающая бытовая техника (фены, пылесосы, микроволновые печи и т. д.) создают суммарно постоянную высокую нагрузку на слуховой анализатор. Обладатели остальных семи векторов в силах это адаптировать, но маленькие звуковики, в силу особой чувствительности слуха, не всегда.
Добавьте сюда постоянный стресс родителей, которым стало очень непросто выживать и воспитывать детей в условиях постоянной конкурентной борьбы за «место под солнцем». Мы же видим, что в целом люди стали более нервозны, жалуются на хроническую усталость и с трудом держат даже повседневный стресс. Естественно, они чаще «срываются на крик», особенно дома, в семье, куда все мы приходим отдохнуть после тяжелого дня, а значит, меньше контролируем себя, чем на работе.
Все это в совокупности приносит огромный ущерб звуковым детям. И число аутистов лавинообразно растет каждый год. Чтобы помочь конкретному ребенку преодолеть его главную проблему (погруженность в себя, нежелание идти на контакт), мы, прежде всего, должны создать ему условия защищенности и безопасности. То есть такую внешнюю среду, в которой у него возникнет естественное желание вслушиваться в мир.
— Как это реализовать при обучении детей с аутизмом? Какие условия должны быть на занятиях?
— Это зависит от текущей степени тяжести состояния ребенка. Если он пока с трудом выполняет просьбы, слабо понимает речь, реагирует протестом или криками на попытки установить контакт, то требуется максимальная звуковая экология. На занятии должна быть идеальная тишина, без посторонних звуков. Говорить с ребенком нужно на пониженных тонах, мягко и максимально коротко, упрощая речь.
Хорошо, если есть возможность добавить музыкальные занятия, хотя бы на начальном этапе обучения детей с аутизмом. У них не только чуткий, но и прекрасный музыкальный слух, порой абсолютный. Различать звуки музыки на первых порах ребенку в тяжелом состоянии легче, чем речь. А задания, где нужно, например, определить высокий-низкий звук, длинный или короткий, формируют постепенно навык вслушиваться. Это обязательно даст свой результат и в том, что позже ребенок будет лучше вслушиваться в речь, сосредотачиваться на ней.
Естественно, сам по себе учебный процесс ничего не даст, если не будет создано соответствующих условий и дома. Родителям я рекомендую свести к минимуму любые бытовые шумы. Говорить с ребенком коротко, мягко и внятно. Можно иногда негромким фоном включать классическую музыку, когда ребенок отдыхает или играет сам. Если есть возможность, то хорошо на выходные выезжать с семьей на дачу или куда-то за город. Это позволит хотя бы на пару дней в неделю снимать с ребенка высокий шумовой фон мегаполиса.
— А как быть с социальной реабилитацией детей с аутизмом? Если ограждать ребенка постоянно от травмирующих воздействий, то как он сможет жить в реальном мире?
— Никак. Поэтому и нет такой задачи, чтобы ребенок всю жизнь жил и развивался только в некой «идеальной среде». Социальная реабилитация детей с аутизмом — это всегда баланс между «развить» и «не навредить». Нужна очень хорошая психологическая компетенция и для специалистов, и для родителей, чтобы тонко чувствовать тот момент, когда ребенок уже адаптировал текущий уровень нагрузки и готов двигаться дальше.
Идеальная звуковая экология нужна на начальном этапе. Травмированному ребенку нужно время, чтобы он стал воспринимать внешнюю среду как устойчиво комфортную, приятную для себя. Когда становится заметно, что количество криков или других протестов снижается, ребенок охотно идет на контакт, лучше и легче понимает речь педагога и родителей, — это сигнал о том, что можно постепенно усложнять социальные задачи.
Например, начинать приводить ребенка на отдельные занятия в общий школьный класс. Для начала на те, где не требуется сосредоточенное вслушивание — поскольку шумовой фон большого коллектива и так будет высокой нагрузкой. Подойдет урок рисования, труда и т. д. Параллельно вне школы можно начать формировать хотя бы узкий круг ровесников, с которыми ребенок сможет проводить свободное время, играть. На первых порах будет достаточно 1-2 детей кого-то из друзей семьи и встреч 1-2 раза в неделю.
Главное — верно и точно подобрать момент, когда ребенок готов к следующему шагу в социализации. Ошибки могут очень дорого стоить! Например, часто родителям кажется, что если они поместят ребенка в тяжелом состоянии в коллектив, то он «быстрее реабилитируется». Увы, это часто приводит к противоположным результатам. Например, становится еще больше криков, протестов или ребенок еще глубже уходит в себя, перестает вовсе воспринимать обращенную речь.
— От чего зависит программа обучения детей с РАС? И как выбрать наиболее подходящую программу для ребенка?
— Программа школьного обучения для такого ребенка определяется ежегодно психолого-медико-педагогической комиссией. ФГОС предоставляет возможность выбрать самые разные формы обучения. Если интеллект ребенка полностью сохранен, то он может обучаться индивидуально по обычной программе или даже в общем классе — с помощью тьютора. Для детей с задержкой интеллектуального развития есть специальные упрощенные программы и возможность посещать занятия в общем классе частично.
Проблема обычно не в том, что не хватает возможностей реабилитировать ребенка. Проблема в том, как именно реализуются эти возможности. Часто это делается без учета причин состояния ребенка. Приведу простые примеры, с которыми постоянно сталкиваюсь при работе.
Пример 1. Кабинет для индивидуальной работы с учениками в школе выбран самый неподходящий — проходная комната. Через нее постоянно ходит масса людей, они переговариваются, хлопают дверями и т. д.
Понятно, что в такой обстановке ребенок-звуковик, тем более имеющий травмы и нарушения в развитии, просто не способен сосредоточиться. Когда в конце года его снова приведут на комиссию, то констатируют факт, что программу ребенок не усвоил. Однако дело не в программе — возможно, как раз эта программа ребенку вполне по плечу. Просто не были созданы условия, чтобы он успешно ее адаптировал.
Пример 2. Комната для индивидуальной работы выбрана удачно — отдельная, просторная, светлая. Но по каким-то причинам (возможно, просто нехватка помещений) в ней одновременно работают индивидуально с ученикам трое педагогов, каждый в своем углу комнаты.
Возникает просто «звуковая каша». Учитывая то, что ребенку-звуковику всегда комфортнее слушать более тихие звуки, чем громкие, в этой обстановке отдаленную «чужую» речь он будет воспринимать лучше и яснее, чем речь собственного учителя. Сосредоточение на изучаемом предмете сбивается. Нормально обучаться в таких условиях ребенок не сможет.
Пример 3. Самый частый и самый простой. Каждый из нас имеет свое устройство психики и видит мир «через себя». И очень часто педагог подает информацию ученику вовсе не так, как ребенку это нужно. Например, учитель — человек эмоциональный, он искренне пытается ребенка вовлечь, демонстрирует целую палитру эмоций. Но звукового ребенка в тяжелом состоянии такая подача может, наоборот, оттолкнуть.
Кроме того, звуковой вектор хоть и определяющий, доминантный, но не единственный в структуре психики аутиста, к нему обязательно добавляются свойства еще одного или нескольких векторов.
Предположим, у ребенка есть еще и кожный вектор. Это дети неусидчивые, а при аутизме могут быть сильно «расторможенными». Вскакивать, убегать, демонстрировать множество навязчивых движений. Если природные особенности педагога совпадают со свойствами ученика, то учитель «через себя» догадается, что нужно периодически делать разминки с ребенком. Подавать часть информации через движение. Почаще менять виды деятельности, форму подачи материала.
А если психика учителя совсем другая? Например, он считает, что правильно подавать информацию нужно только последовательно. Что ребенок стоя или прыгая ничего не усвоит и не поймет (как не понял бы он сам). Это неверный вывод, он построен на своем собственном восприятии реальности. Навязывая ребенку ту форму подачи материала, которая ему не подходит, педагог не сможет добиться хорошего результата. Даже если он добронамеренный специалист и всей душой хочет помочь.
Такая же ситуация может возникать и дома с родителями. Пока у нас нет психологической компетенции, способности видеть другого таким, как он есть, мы можем невольно причинять ущерб или просто безрезультатно биться над неразрешимой проблемой, как помочь ребенку.
— А как вы определяете цели обучения детей с аутизмом, исходя из их особенностей психики? Позволяют ли эти знания увидеть, в чем и как мог бы состояться такой ребенок в будущем, какое место в социуме занять?
— Да, конечно. В каждом векторе свои врожденные таланты, способности, склонности.
Например, в звуковом векторе много природных задатков, которые при верном направлении могут стать ниточкой к социализации аутиста. Это музыкальный талант (хороший музыкальный слух). При достаточном развитии интеллекта — писательский талант (многие хорошо знакомы с феноменом Сони Шаталовой, которая при тяжелой форме аутизма пишет прекрасные философские очерки). Хорошо могут реализовать себя звуковики и в программировании. Обладатели звуко-зрительного сочетания векторов — в веб-дизайне.
Кроме того, каждый из векторов, заданных ребенку, добавляет ему и другие таланты и особенности. Так, носители кожного вектора могут при правильном развитии реализовать свой инженерно-конструкторский талант. Обладатели анального вектора — свой талант системно-аналитического мышления.
Все, что ребенку требуется, — психологическая компетентность взрослых. Родителей и специалистов. Ее в полной мере можно получить на тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана.
Когда речь идет о дошкольнике (до 6-7 лет), то бывает достаточно, чтобы мать ребенка прошла тренинг — и с ребенка диагноз снимается. Такие случаи есть. В более старшем возрасте позитивные изменения тоже будут. Степень их выраженности зависит от исходной тяжести состояния ребенка и его возраста.
Для специалистов важность этого знания вообще невозможно переоценить. Это принципиально новый уровень, прорыв в работе и намного более высокая эффективность результатов.
