Послеродовая депрессия. Как жить, если жизнь превратилась в ад?

И все! С самых первых дней начались слезы, сопли. Я оказалась к этому совершенно не готова: ор такой, что хочется сбежать из дома куда подальше. Чтобы вообще никто не смог меня найти. Почему так??? Если бы я только знала, я бы сто раз подумала, прежде чем решиться на этот шаг. Это хуже смерти. Это невозможно вынести...

5 1117 15 Декабря 2019 в 14:32

Автор публикации: Алеся Федорова

Август, тишина и… Я стою на балконе в нашей квартире и смотрю на небо. Мое любимое время, вечер. Это время, когда я принадлежу только себе, когда я могу поговорить с собой — услышать то, что мне откроет новую дверь в пространстве тишины…

Мне всегда нравилось наблюдать за тем, как заканчивается день. Как он делает последний выдох и уходит, а с новым вдохом наступает ночь. Я беру в руки книгу и погружаюсь в новый мир неизведанного. Все мое существо сияет радостью открытий и внутренней наполненности. Я живу, я дышу, я люблю… Так было до недавнего времени. Месяц назад…

Я стала мамой

И все! С самых первых дней начались слезы, сопли. Я оказалась к этому совершенно не готова: ор такой, что хочется сбежать из дома куда подальше. Чтобы вообще никто не смог меня найти. Почему так??? Если бы я только знала, я бы сто раз подумала, прежде чем решиться на этот шаг. Это хуже смерти. Это невозможно вынести.

Я не сплю уже месяц, я забыла, что такое уединение. Я не могу больше. Ему все время что-то нужно. Днем он не спит, на прогулке он орет так, что весь город слышит, а я, сгорая от неловкости, убегаю домой. Погода дрянь… Муж вечерами сидит за компьютером и работает (но это не точно). А когда он ложится подремать, я готова его просто убить.

Каждые полчаса ночью ребенок требует меня. Он хочет, чтобы я взяла его на руки и покормила, а я не могу, у меня вся грудь изранена… там такие трещины, что когда он прикасается, я вою. Диким воплем…

Сегодня ему месяц, а я стою на балконе и рыдаю — вместо звездного неба я вижу беспросветную пустоту… Я не вижу ни будущего, ни настоящего… Я не знаю, как жить дальше, потому что вся моя жизнь потеряла смысл. Я не понимаю, для чего мне просыпаться и почему я должна лечь спать. Вчера я схватила своего ребенка и начала трясти. Я трясла его и орала, что есть мочи: «Что тебе еще нужно от меня???» А ему всего месяц. Что же дальше будет?

Меня больше нет… Ничего нет… Может, я просто умерла в тот момент, как родился он, и теперь я в аду?.. Или, может быть, я просто схожу с ума?

Беспросветно в тишине, я одна и ты одна…

Это одна история… моя история. И таких много. Только это такая боль, такая глубина, что об этом не принято говорить — об этом страшно говорить. Тебя могут за это упечь в психушку, не говоря уже об элементарном социальном негодовании и порицании. И сколько еще недавно родивших женщин страдают этим недугом — послеродовой депрессией.

У депрессии миллион лиц. Повышенная тревожность и плохой сон, бесконечные слезы и совершенно потухший взгляд. Абсолютная потеря интереса ко всему и самоуничижение чувством вины. Страх за свою жизнь, жизнь малыша и бесконечный ужас от бесперспективности и тяжести бытия. Когда тебе хочется убить своего мужа с его идиотскими идеями, свою маму за ее непонимание и никчемные советы, а самое главное, своего ребенка. За то, что он орет. Все время.

«Послеродовое сумасшествие» может пройти быстро, каждая женщина по-разному проживает этот период. Кто-то легче, а кто-то… Я говорю о самом тяжелом случае — когда потерян смысл жизни, когда вокруг непроглядная тьма, когда впереди нет ничего, что может вынудить сделать шаг к жизни... Вместо этого женщина шагает в пустоту, уходит в никуда. Без единой надежды на спасение.

Это «звук».

На пике реальности и боли

Звуковой вектор психики присущ очень небольшому числу людей. Это огромная потребность тишины и спокойствия — чтобы можно было заглянуть в бесконечное космическое пространство своего внутреннего мира.

А тут ЭТО. Этот бесконечный крик с абсолютной невозможностью сосредоточиться хоть на чем-нибудь, кроме него. Когда внутри единственное желание — просто посидеть в одиночестве и подумать. Понаблюдать. Помолчать… Не бежать сломя голову, услышав крик ребенка.

Я хочу просто ПОБЫТЬ. Мне хочется выкинуть его в окно иногда, только бы он ничего не хотел. И тут уж никуда не деться от…

Чувство вины

Неизбывное, нестерпимое… до спазмов в животе. Снова слезы бессилия, потому что, как с этим справиться, вообще непонятно. Чувство вины захватывает полностью, окутывая плотными нитями. Мне иногда кажется, что я похожа на куколку, которая никак не может превратиться в бабочку. Чувство вины тяжким грузом придавливает меня осознанием собственного преступления.

Вина за то, что ребенку нужна мать — а ее просто нет. Вина за то, что ему не хватает моего молока и оно такое жидкое, что он все время, наверное, голодный. Вина за то, что у него болит животик, а я не могу ему помочь. А самое главное, за то, что я не хочу его. Я его порой ненавижу.

За это я просто готова убить себя. Просто убить, только бы хоть немного снизить эту нестерпимую боль. Я не знаю, как сделать так, чтобы было всем хорошо. Как так получилось, что я такая никчемная мать. Отвратительное чувство несостоятельности: я не женщина. Все вокруг люди как люди, матери вон эти на площадках бегают со своими чадами, радуются, а я готова закопать их всех.

Чувство вины за то, что не могу с мужем даже нормально побыть — я и его ненавижу. Он не понимает меня, не понимает, что со мной. Себя ненавижу за то, что вечно реву и поговорить не с кем. Стыдно мне. Больно. Страшно… Я не могу так больше. И что с этим… кому это рассказать?

Надежда на…

В тот вечер на балконе я хотела умереть, по-настоящему. Я подумала о том, что если бы меня не стало, то я бы перестала это ощущать. Эту невозможность. Невозможность и несовместимость меня и этого мира.

Теперь я знаю, что болело во мне и разрывало на части. Я знаю о своей психике, метаниях звукового вектора, отягощенного чувством вины. Когда нет возможности вынести эту боль. Боль и стыд за чувство нравственной тошноты у самой себя от, казалось бы, наступившего счастья. Когда мне завидуют, потому что внешне все в порядке, а я дышать не могу. Я хочу только, чтобы меня никто не трогал. Хотя бы недолго.

Я разговаривала с молодыми мамами — да, жалуются тоже, но ничего подобного они не ощущают. Как я могу им рассказать о своих чудовищных мыслях? Я и так всегда чувствую себя не такой, как они. А тут еще и это… И от этого еще хуже.

Меня спасло то, что в какой-то момент ребенок начал спать днем и у меня появилась возможность иногда находиться одной. В тишине... Но тем не менее полтора года были сущим адом. Я жила на автомате день за днем, как робот. И мне хотелось умереть.

Иногда случалось, что состояние улучшалось. Казалось, меня отпускает. Но в целом все то время как будто вакуум какой-то. Щемящая боль и неизменная тяга туда, в тишину и пустоту, не оставляли меня. На протяжении всего времени я была в своих мыслях, где-то там…

Я очнулась, когда моя жизнь почти разрушилась: я осталась одна с ребенком — муж ушел от меня. Наша семья не выдержала, и я думаю, что состояние моей боли сыграло в этом не последнюю роль. Когда ты находишься где-то там, здесь тебя точно нет… А кто может выдержать эту холодность и равнодушие?..

Меня спасло только то, что я познакомилась с «Системно-векторной психологией» Юрия Бурлана. Моя близкая подруга проживала непростые времена и трудности со своим старшим ребенком. Она искала выход и нашла его здесь. И в какой-то момент просто отправила мне статью.

Это была надежда в чистом виде. Я слушала онлайн-тренинг Юрия, вникала, внимала, плакала, рыдала, выла… Мне стали понятны мои состояния и понятны причины их возникновения. Ненаполненный смыслами звуковой вектор требовал реализации, но я не знала ничего об этом раньше и до тренинга не знала, как себе помочь.

Материнство — это серьезное испытание для каждой женщины, но женщине со звуковым вектором в разы тяжелее. И только тренинг помог мне и другим мамам остаться ЗДЕСЬ.