Жалеет, значит любит? Мифы несистемной психологии

Пожалей меня, пожалей,
В моей судьбе, такой жестокой и нескладной,
Лишь от любви твоей, по-женски безоглядной,
На миг становится хоть чуточку теплей...

Из песни С. Трофимова

По-женски безоглядная любовь, от которой становится на миг теплей, это прежде всего любовь женщины со зрительным вектором. Именно зрительницы, как никто другой, нуждаются в проявлении жалости. Сердобольные тетеньки с глазами на мокром месте, подающие милостыню тем, кто жалобнее всех просит, — это мы, зрительницы. Девочки, обливающиеся слезами над умирающим котенком или голубем с перебитым крылом, тоже мы. Рыдающие навзрыд над судьбами героев фильма или книги, прижимающие к груди бездомного щенка, пытающиеся отогреть его, вступающиеся за бомжа, к которому пристали хулиганы, защищающие нелепого ученика, которого с чисто детской жестокостью травит весь класс, подкармливающие старичка-соседа, у которого украли пенсию, — это все мы, мы, мы…

Помню, как-то у метро видела такую сцену. Две женщины остановились рядом с опрятной, но чрезвычайно бедно одетой старушкой, чтобы купить отростки каких-то домашних растений, которые та продавала, не желая, по всей видимости, просить милостыню.

— Вы какой хотите отросток? — спросила женщина, подошедшая первой.

— А мне все равно, — ответила вторая.

Они посмотрели друг другу в глаза и в одну секунду все друг про друга поняли. Совсем не ради цветов они остановились у старушки, на истощенное, но благородное лицо которой нельзя было смотреть без того, чтобы не защемило сердце.

Как только нас не называют: сердобольные, жалостливые, мякушки, мягкосердечные, сострадательные, милосердные. Суть этого явления одна — потребность в страдании и сострадании. Если зрительный вектор неразвитый, то жалость будет направлена на себя любимую: «ах, я несчастная», «ах, как же мне, бедняжке, не везет». Если вектор развитый, сострадание и жалость будут захлестывать по отношению к внешнему миру и другим людям. И вроде бы это хорошие качества, ведь на доброте мир держится, однако во что они превращаются, если спроецировать их на отношения мужчины и женщины? Давайте разберемся.

Она его за муки полюбила,

а он ее — за состраданье к ним.

Отелло. В. Шекспир.

Жалеет, значит любит, говорят в народе. Так ли это? Действительно ли жалость равна любви? Зрительная жалость может быть настолько сильной и возвышенной, что, переходя в сопереживание, заставляет чувствовать боль чужого человека как свою. Это может быть очень сильная эмоция и глубокое чувство, но все-таки это не любовь. Героиня неувядающей Елены Прокловой в фильме «Единственная» Танюша была кожно-зрительной до кончиков пальцев. Именно зрительность наделила ее и зашкаливающей эмоциональностью и способностью искренне и горячо сопереживать другим.

Вспомните одну из самых впечатляющих сцен фильма, когда во время проливного дождя Танюша приютила у себя в доме руководителя хорового кружка, которого блистательно сыграл Высоцкий. Герой — сильный и талантливый мужчина — в этой сцене делает все, чтобы зацепить жалостливое сердце Танюши. Вот его реплики: «Вам… одинокая гвоздика, почти как я одинокая…», «У вас еще все впереди, это я, можно сказать, весь в прошлом».

А потом он исполняет свою страстную песню про очи черные, а камера, следуя за взглядом героини, поднимается снизу вверх, показывая его дешевые, заляпанные грязью сандалии, авоську с одинокой бутылкой молока, висящую на спинке стула, его одухотворенное лицо непризнанного таланта. Глаза Танюши наполняются слезами, голос ее дрожит от сопереживания и внезапной жалости к этому неприкаянному, но невероятно обаятельному мужчине. «Борис Ильич… дайте я вам пуговицу пришью», — шепчет героиня и… падает в его объятья, забыв в этот миг, что у нее есть по-настоящему любимый муж.

Чисто эмоциональный импульс, спровоцированный зрительным вектором героини, разрушил ее семью. Обидчивый, упрямый и прямолинейный муж, как истинный носитель анального вектора, не смог простить измену своей чрезмерно чувствительной жене. В итоге страдали оба, не в силах счастливо устроить свою жизнь после развода.

У нас, у зрительников, вообще любовь часто ассоциируется со страданием, даже если чувство это взаимное. Именно отсюда и растут ноги у присказок «ревнует, значит любит» и «жалеет, значит любит». Разве ж без любви возможны такие мексиканские страсти? И разве может оправдать их что-то, кроме любви?

Увы, жалость, положенная в основу отношений, редко способна стать для них по-настоящему цементирующим элементом. Даже если это не сиюминутный импульс, а длительная связь. Если первостепенным чувством является не любовь, рано или поздно отношения могут рухнуть, как карточный домик. Например, когда жалеющий влюбится по-настоящему.

Моя одноклассница вышла замуж за сироту, который три года ходил за ней хвостиком и жалостливо смотрел в глаза. Пару лет они жили душа в душу — ох она его жалела, бедненького! Говорила: «У него никого, кроме меня, нет на всем свете». Бывало, что и плакала, рассказывая подружкам, как он стал круглым сиротой в 13 лет. А потом вдруг… влюбилась. Безо всякой жалости, по-серьезному, в веселого парня, спортсмена, душу компании. Вот тут-то она и поняла, какой это ад — любить одного, а жить с другим. Наверное, с год трепала нервы и себе, и своим мужикам. Мужа ей было до боли жалко, а без любимого жизнь теряла всякий смысл. Так и моталась туда-сюда, как листик на ветру, пока спортсмен не взял инициативу в свои руки, не поговорил по-мужски с сиротой и не увел-таки у него жену.

Думаете, этим дело кончилось? Если бы. Еще несколько месяцев она тайком бегала к бывшему мужу, чтобы приготовить ему поесть. Дело вылилось в целый водевиль, поскольку успокоилась она только тогда, когда познакомила его с хорошей девушкой и убедилась, что они начали встречаться…

Так что, если «муки» мужчины вызывают у вас сострадание, как у шекспировской Офелии, не спешите заводить с ним отношения. Возможно, ему можно помочь каким-то другим способом, не принося на алтарь жалости свой шанс на любовь.

Жалко у пчелки, а пчелка на елке.

Поговорка

Бывает и по-другому. Крепкие отношения, основанные на любви, часто включают и жалость как неотъемлемую составляющую сильных чувств. «Так сладко спит, пожалел ее, не стал будить, сам себе на скорую руку завтрак сварганил», «Жалко мне его, столько работы, да еще и начальник суровый… Сама детей в садик вожу и забираю», «У моего-то спина больная, жалею его, вот сумки сама и таскаю…», «Болеет он у меня, вот отпросилась с работы — ухаживаю, сейчас за лекарствами ему побегу». Подобные высказывания говорят скорее о сочувствии к дорогому человеку, чем о жалости, особенно если для них есть реальные основания. И в этом нет ничего страшного, если сочувствие не переходит границы разумного и не превращается в удовлетворение чисто зрительной потребности кого-нибудь жалеть, которую так часто эксплуатируют разного рода попрошайки.

С помощью жалости легче всего создать эмоциональную связь, которая жизненно необходима нам, зрительным женщинам. Мы привязываемся к тому, кого жалеем, мы чувствуем ответственность за него, нам кажется, что он нуждается в нас, в нашем сочувствии, в наших эмоциях. А как хорошо становится на душе, когда прижмешь к сердцу и от души пожалеешь кого-то близкого! Но создавать с мужчиной эмоциональную связь, основанную на жалости, нельзя. Это самый прямой путь к разбитому корыту.

Нет ничего хуже для мужчины, когда его женщина причитает над ним, как глупая наседка: «Ах ты мой бедненький, ах ты несчастненький, никто тебя не ценит, никто тебя не понимает» … Подобная жалость, возведенная в ранг систематической, делает сильного мужчину слабым, а слабого превращает в безвольного. Не счесть примеров, когда муж, потерявший работу, месяцами, а то и годами, сидит на шее у жалостливой зрительной жены, которая вместо того, чтобы дать ему хорошего пинка, жалеет «бедняжку», которого «несправедливо уволили», «незаслуженно сократили», «подсидели», «оклеветали», «подставили» и т. д. Даже если все это чистейшая правда, мужчину нельзя жалеть. Реализуя нужды своего зрительного вектора, причитая над «несчастненьким» мужем, зрительные жены подрывают самые основы мужского эго.

Яркая история жалости, превращающей мужика в пародию и тряпку, талантливо сыграна Еленой Сафоновой и Владимиром Конкиным в фильме «Принцесса на бобах». Героиня Сафоновой Нина из-за нищеты вынуждена работать на нескольких работах: она и посудомойка в ресторане, и дворничиха, и газеты продает в переходе, и полы моет в подъездах… И при этом умудряется жалеть и содержать своего «несчастного» полуюродивого мужа-иждивенца, с которым уже давно в разводе и который втихаря ворует из холодильника припрятанную «на черный день» колбасу… Хотите, чтобы у вас под бочком был такой же никчемный нытик и прощелыга? Тогда срочно начинайте его жалеть!

Если вы испытываете непреодолимое желание жалеть, направьте его в то русло, где оно будет востребовано без причинения вреда любимому. Выслушайте за чашкой чая горести соседки-пенсионерки, отвезите игрушки сиротам в детский дом, отправьте денег на лечение детей-инвалидов, запишитесь волонтером в хоспис, накормите, наконец, тощих дворовых кошек остатками сытного ужина! Но не направляйте свою жалость на мужчину. Для того чтобы быть мужчиной, он должен оставаться сильным, хотя бы в собственных глазах.

Корректор: Галина Ржанникова