Национальная головоломка «Накорми ребенка»
Есть, пить, дышать, спать — базовые потребности человека. С дыханием и сном проблем нет. Вопрос жажды также легко решаем. Таким образом, три из четырех потребностей удовлетворяются гарантированно. А вот пища — это уже проблема. Поскольку пища, без которой нет жизни, является самой большой заботой, дается тяжелее и энергозатратнее всего, то от нее человек получает самое длительное наслаждение. В значительной степени вкус пищи определяет для него вкус жизни, желание к пище — желание к жизни и наслаждению ею...
✵ Статья затрагивает исключительно психологические проблемы питания детей, не связанные с физиологическими нарушениями пищеварения.
Как говорила Тося Кислицына в фильме «Девчата»: «Хочу халву ем, хочу — пряники!»
Если хочет. А если не хочет — не будет есть. Ей можно, она взрослая. Хозяйка своему желудку. А вот во взаимоотношениях «родители — ребенок — еда» ребенок иногда бывает лишен такой привилегии.
Строим снежный замок, веселье в разгаре. В доме рядом открывается окно.
— Оля! Это так ты поела?! А ну марш домой!
— Наверно, мама обнаружила в мусорном ведре недоеденную котлету, — поясняет понурившаяся Оля. — Накажет теперь, что не все съела…
— Понимаю, сама вчера попалась, — сочувствует Надя. — Мама велела после школы поесть суп, а мне не хотелось. А она, оказывается, карандашом в кастрюле отметила уровень супа и вечером увидела, что он не изменился… Ругала!
Вкус пищи = вкус жизни
Есть, пить, дышать, спать — базовые потребности человека. С дыханием и сном проблем нет. Вопрос жажды также легко решаем. Таким образом, три из четырех потребностей удовлетворяются гарантированно. А вот пища — это уже проблема. Для ее получения приходится потрудиться, поэтому желание к пище — самое большое желание человека.
Поскольку пища, без которой нет жизни, является самой большой заботой, дается тяжелее и энергозатратнее всего, то от нее человек получает самое длительное наслаждение. В значительной степени вкус пищи определяет для него вкус жизни, желание к пище — желание к жизни и наслаждению ею.
Поэтому каждый, кто уже родился, но еще не умер, хочет есть. Это закон природы.
Младенец на чувство голода реагирует отчаянным плачем — попробуй, не покорми. Еще бы, ведь бессознательно он стремится выжить. Но насколько же разным может становиться пищевое поведение детей по мере взросления! А для некоторых родителей кормление ребенка — тема животрепещущая и болезненная.
Осчастливить насильно
В холле детского развивающего центра носится небольшой ураганчик. Это маленький Матвейка, которого на занятия приводит бабушка. Сразу видно, что внучок — ее жизнь. Она готова бесконечно повествовать о его талантах и успехах. Но одно из центральных мест в этих разговорах занимает плохой Матвейкин аппетит:
— Так весело играет, жалко, что дома будет плакать. Я его рано забираю из садика, потому что он там плохо ест. Дома он обязан поесть суп. Я давно предупредила, что если не съедает, то я выбрасываю в мусорку одну из его машинок. Сегодня опять не съел, поэтому, когда вернемся домой, будем показательно выбрасывать. Жаль, он так любит эти машинки, каждый раз так рыдает, что сердце кровью обливается! Но что поделаешь, нужно быть последовательной.
Услышав замечание о том, что мальчик исключительно активен, энергичен и вовсе не выглядит недоедающим, бабушка возражает:
— Посмотрите, какой он худенький! Разве можно его не накормить? Он должен понять, что надо — значит надо.
Звучит жутковато.
В то же время нелепо было бы заподозрить взрослых в том, что в стремлении накормить они желают зла своим детям. Их настойчивости есть ряд неочевидных на первый взгляд причин.
Многие поколения людей, особенно в годы революции, Гражданской и Великой Отечественной войны, неоднократно переживали настоящий лютый голод. Он навсегда определил их отношение к пище. Моя собственная бабушка 1922 года рождения до конца жизни бессознательно, чисто автоматически после обеда смахивала хлебные крошки со стола и отправляла их в рот. Детей войны приходилось буквально сохранять в живых с помощью продуктов невкусных, но питательных, например таких, как рыбий жир. Это была вынужденная необходимость.
Похоже, страх не сохранить ребенка и непреодолимая потребность накормить его вопреки всему отпечатались в психике на поколения вперед. Сегодня, когда нехватки пищи нет, этот страх и эта потребность абсолютно иррациональны. Но поскольку психика гораздо мощнее сознания, они продолжают довлеть над людьми.
Авторитетное мнение
Психика определяет все, в том числе и взаимоотношения с пищей. В каждом векторе потребность в пище разная. Например, обладателю мышечного вектора, крепкому и выносливому, требуются силы для физической работы, поэтому и еда нужна такая, которая даст наибольший выход энергии. А хрупкому и мечтательному кожно-зрительному для комфортного самочувствия достаточно рациона как у Дюймовочки.
Понять им друг друга сложно, ведь каждый осознает только себя. Поэтому без знания психологии взрослые в плане питания естественным образом ориентируются на собственный опыт или на общепринятые нормы и традиции, а не на самого ребенка.
«Может, ты вегетарианкой бы выросла, — рассуждают родители. — Помнишь, как ты в детстве мясо не любила? Сидела часами над тарелкой. А мы ругались, заставляли… А какой с нас спрос? Тогда, в 70–80-х, были четкие установки в здравоохранении относительно того, как и чем положено кормить детей, мы искренне им следовали. Сейчас все сильно изменилось, и сегодня мы, конечно, не стали бы… Прости, дочь!»
А за что мне их прощать? Разве я сама лучше?
— Вот он, виртуоз размазывания еды по тарелке! — подшучивает муж над уже взрослым сыном.
Это правда, тарелка сына никогда не остается чистой, даже когда он сам накладывает себе еду.
Вспоминаю его детство.
— Ваш ребенок плохо набирает вес, — это районный педиатр. — Идет по нижней границе нормы. Вам нужно подналечь на кормление.
— Как, если у него слабый аппетит?
— Проявите настойчивость!
— Но у вас ведь нет претензий к его состоянию здоровья, активности! К тому же все его родственники по мужской линии худые и прекрасно себя чувствуют.
— Вы будете спорить с врачом?
Я молода, это мой первый ребенок… И я слушаюсь — настаиваю и заставляю. Ругаюсь и упрекаю. А он уныло размазывает по тарелке еду, чтобы казалось, будто ее стало меньше…
Как я могла, ведь сама в детстве переживала подобное! Авторитет врача, неуверенность в себе. Плюс незнание того, что худоба сына и мужа — это нормальное строение тела кожных мужчин.
Теперь я знаю. И отчетливо понимаю, почему мой мальчик даже спустя годы не может определить для себя достаточный размер порции. Просто он с детства привык, что половина пищи всегда остается в тарелке.
Спасибо тренингу «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана, что с моим вторым ребенком такого не случится!
Положено — и все!
«Мы с дочкой уже не можем слышать слово “хлеб”! Муж постоянно: “Почему едите без хлеба? А ну-ка, возьмите по куску! Все с детства знают, что хлеб — всему голова!” Он считает, что даже картошку и макароны надо есть с хлебом. Вопроса “зачем” для него не существует».
Во времена, когда муж этой женщины был ребенком, продуктовая корзина в семьях была другой, а также иным был уровень физической активности людей. Поэтому хлеб добавлял и продлевал необходимое чувство сытости. Сегодня нужды в этом нет, такое питание только прибавит лишнего веса. Но глава семейства с анальным вектором и соответствующей ему ригидной психикой усвоенных с детства принципов не меняет и стремится подчинять им других.
Вообще для родителей с анальным вектором семья и дети являются сверхценностью. При этом, в силу своих психологических особенностей, они все и всегда стремятся сделать правильно и тяжело переживают, когда их планы нарушаются. Поэтому они более чем кто бы то ни было склонны упорствовать в том, чтобы вопреки обстоятельствам довести запланированное — в том числе и кормление ребенка — до конца.
Взрослые ни в чем не виноваты.
Они желают детям добра и действуют из лучших побуждений.
Просто не знают, что эти благие намерения наносят ребенку ущерб.
Сделай мне вкусно!
«Ребенок боится пробовать новые продукты и блюда. Моя дочь очень выборочно кушает, причем с самого прикорма. С 1,5 лет вообще от многих продуктов отказалась. Может вообще не есть, или две ложки съела и пошла, если не заставлять. Чтоб попробовать новое блюдо — это вообще кошмар. Некоторые блюда получалось уговорить попробовать в обмен на киндер-сюрприз, но после этого в дальнейшем она их не ест».
Представьте, например, что ваш муж не любит печенку. Или творожную запеканку. А вы с завидным упорством их готовите и подаете ему со словами: «Это что еще за фокусы, ешь немедленно! Что значит «не хочу», она полезная! Я старалась, готовила, а ты носом крутишь!»
Маловероятно, правда? Потому что в понимании взрослого человека другой взрослый имеет право на свои предпочтения в пище, и никому не придет в голову навязывать ему что-то по своему усмотрению. Но нередко взрослые отказывают в таком праве детям. Подобным грешат даже лучшие из нас.
Возьмем для примера известнейшие «Денискины рассказы» Виктора Драгунского. «Тайное всегда становится явным» с выплеснутой в окно манной кашей, которую ребенок не любил. «Арбузный переулок» с молочной лапшой в ненавистных пенках, которую Дениска вынужден был съесть из чувства неловкости перед папой, пережившим голодные военные годы. При этом отказ от пищи преподносится как детский каприз.
Взрослые предлагают ребенку блюда, которые заведомо вызывают у него отторжение, и возмущаются, что он не ест. А ведь в «Арбузном переулке» Дениска прибежал с футбола такой голодный, что грозился умять быка. Значит, проблема не в отсутствии аппетита, а в неподходящей пище. Но их это не волнует. Ребенок обязан съесть что дают.
А вот этот же Дениска в рассказе «Где это видано, где это слыхано» в школьной столовой вместе с другом уплетает сардельку: шкурка взрывается горячим вкусным соком, ребята, глядя друг на друга, вгрызаются в эти огромные сардельки и удовлетворенно улыбаются.
И никому не приходится их заставлять. Читаешь — сердце радуется! И что самое интересное, любая пища, доставившая наслаждение, принесет гораздо больше пользы, чем самое правильное блюдо, съесть которое пришлось через силу. Мало кто знает, что самое большое количество травм выносят люди из детства от насильственного кормления.
Пищевые предпочтения не выбирают
В каждом векторе имеются свои пищевые особенности. Приоритеты могут касаться даже консистенции, температуры, времени приема пищи и многих других моментов.
Человек с кожным вектором обладает отличным метаболизмом и может позволить себе все, что угодно, без ущерба для фигуры. Но также имеет врожденную склонность питаться пищей, которую считает полезной, если дать ему соответствующие ориентиры. А вот для человека с анальным вектором пищеварительный тракт является особо уязвимой зоной, поэтому он предрасположен выбирать продукты, благотворно влияющие на пищеварение.
Например, мужчина удивляется на своего друга: взрослый мужик, а как маленький, кефир в микроволновке подогревает! Чего ему из холодильника не пьется? А этот друг с анальным вектором, его особо чувствительная зона испытывает дискомфорт от холодного. И пищу такой человек с большой вероятностью предпочтет теплую и с нежной текстурой.
Или другой пример. Дисциплинированная кожная мама считает, что после 18 часов домочадцам нечего делать у холодильника. А у звуковой дочки активность просыпается только к ночи, и ночной перекус для нее особенно сладок.
Пищевые предпочтения достаются человеку вместе с его психикой. Поэтому бывает, что в семье один ребенок продаст душу за макароны с сосиской, а другой посреди огромного гипермаркета просит купить брокколи.
В каждой избушке свои погремушки
Фундаментом душевного комфорта ребенка является чувство защищенности и безопасности, получаемое им от мамы. Стоит этому фундаменту пошатнуться, как психика приходит в неблагоприятное состояние, которое сказывается на материальных аспектах жизни. Свою лепту может вносить также стресс и плохой опыт.
В садике Вова не ест совсем. У воспитателей счастливый день, если он слегка погрызет подсунутый ими сухарик или яблочко. Дома тоже мало что кушает. Более того, некоторые продукты он даже созерцать и обонять не может без рвотных позывов. Например, на сам вид или запах вареного риса, даже когда его едят другие, мальчик реагирует тошнотой.
Его родители неоднократно сходились и расходились, и вот уже окончательно находятся в процессе развода. А сын у них — кожно-зрительный, легко возбудимый и впечатлительный. На фоне распадающихся отношений его мама утрачивает чувство защищенности и безопасности и уже не может в полной мере транслировать его ребенку. Психика мальчика отвечает на это активизацией всевозможных страхов: он боится громких звуков, резких движений, имеющих агрессивные черты игрушек, даже пищи.
Неприятие некоторых продуктов может быть обусловлено также и тем, что с ними связаны какие-либо негативные ассоциации. Возможно, во время трапезы он был свидетелем ссоры родителей, поэтому те или иные блюда вызывают у него отторжение.
У человека с анальным вектором вообще многое связано с ЖКТ. На ожидание стресса он отзывается расслаблением кишечника, на сам стресс — запором. И то и другое может быть болезненно. Если он уже знаком с подобной болью, то бессознательно может отказываться от пищи из страха вновь испытать болевые ощущения.
Зависимость от сладкого
Нездоровые пищевые привычки могут быть связаны и с обстоятельствами жизни.
Наблюдаю за детьми в пригородном поселке. Детская площадка находится рядом с продуктовым магазином. Гуляющие на ней ребята постоянно что-то жуют: конфеты, печенье, мороженое. Сгрудившись друг над другом, они смотрят, как кто-то из компании играет в игру на телефоне. Или, сидя на горке, перебрасываются ничего не значащими фразами. Время от времени один из них заявляет: «Я в магаз!» или «Айда за чипсами»! И вот они уже выходят из магазина с пакетиками в руках и как гусеницы без конца что-то поедают.
Детям нечем себя занять, а пожевать чего-нибудь — занятие доступное и не требующее фантазии. Фантазируют за них производители, изощряющиеся все в новых сладостях и вредностях, по сравнению с которыми обычная пища кажется неинтересной.
Древним предкам человека редко перепадало что-то сладкое, главным образом это были фрукты. Если они находили дерево с вкусными спелыми плодами, то сразу стремились съесть как можно больше, потому что не имели возможности сохранить их на потом. Поэтому сладкое затягивает и формирует зависимость.
Когда в жизни ребенка недостает деятельности, приносящей настоящее удовольствие, он добирает его за счет сладостей. А их избыток, в свою очередь, сказывается на аппетите — не дает возникнуть полноценному чувству голода.
Вместо удовольствия — повинность
Наверняка многие слышали, что у зверей, содержащихся в зоопарках, существуют проблемы с размножением. В природе животные предрасположены к размножению тогда, когда способны обеспечить себе безопасность и пищу.
Казалось бы, где им размножаться, как не в зоопарке. Они находятся в полной безопасности и имеют гарантированную кормежку. Ан нет! Пища предоставленная не равноценна пище добытой, поэтому их инстинкт не сообщает им, что благоприятные для размножения условия достигнуты.
Ситуация с животными подсвечивает тенденцию.
Возможно, когда-то ребенок не был голоден, но взрослые настояли на том, чтобы он поел. Не исключено, что накормили насильно. Может быть, такая ситуация повторялась из раза в раз. Поэтому со временем еда вместо того, чтобы быть удовольствием, стала вызывать бессознательную потребность противиться ей.
Меняйте правила!
Организуя питание детей, задумайтесь о том, что для вас главное: во что бы то ни стало сделать «как положено» или видеть своего ребенка счастливым. Он не менее взрослых имеет данное природой право наслаждаться едой, но для этого ему надо как минимум проголодаться.
1. Осознайте его страхи и позаботьтесь о его душевном равновесии.
2. Сделайте его жизнь интересной и насыщенной, чтобы ему не приходилось разбавлять скуку поглощением сладостей, а активная деятельность требовала бы расхода энергии и стимулировала здоровый аппетит.
Помню в детстве: дома сидишь над тарелкой, а родители тебя понукают; а вот летом в деревне этим заниматься некому — бабушка весь день в огороде, а ты носишься на улице с друзьями, после чего ешь за милую душу. Да и сейчас вижу: когда ребенок ничем не занят, у него и аппетита нет, но, входя на кухню после тренировки по плаванию, он с любопытством интересуется, что на ужин.
3. Откажитесь от прямого давления. «Мамочка старалась, а ты нос воротишь!», «Ешь, а то не вырастешь!». Действуйте тоньше.
— Не хочу в садик, потому что там надо есть!
— Хочешь, я договорюсь с воспитателями, чтобы тебе вообще еды не предлагали?
— Да!!!
Вечером воспитательница, с готовностью согласившаяся на эксперимент, едва сдерживает улыбку.
— Не представляете, что тут было! Нянечка ставит тарелку с супом на стол, а я бегу к ней со словами: «Уберите скорее, а то ребенок расстроится! Он больше в садике не кушает». О, вы бы слышали этот плач! Губы дрожат, слезы градом и вопль из глубины души: «Не-е-ет! А как же я? Я что, без обеда буду?» Тарелку вернули, кушать закончил вторым в группе, хотя раньше сидел над едой минут по сорок.
С тех пор в подобном ключе и продолжает.
4. Наблюдайте за вкусовыми предпочтениями ребенка.
5. Предложите научить его готовить блюда, которые ему нравятся, или вместе поэкспериментируйте с новыми рецептами.
6. Заведите в семье свои пищевые ритуалы. Например, хотя бы раз в неделю устраивайте особенную трапезу: постелите скатерть, красиво сервируйте стол, приготовьте что-то вкусненькое, чего не бывает в вашем повседневном меню, и соберите семью за обедом. Или наоборот — если обычно вы придерживаетесь правильного рациона, в выходной устройте день непослушания: закажите пиццу или жареные крылышки и все вместе слопайте их без зазрения совести. Если ни у кого нет медицинских противопоказаний, то от одного раза в неделю ничего плохого не случится, но это будет такое общее баловство, объединяющее и очень человечное.
Можно и каждый день практиковать красиво оформленные семейные ужины. Главное, чтобы это было не по принуждению, а в радость, чтобы за счет особого антуража и приятной атмосферы прием пищи предвкушался как удовольствие.
* * *
Единственный имеющийся у человека инстинкт — материнский, основанный на безусловной отдаче ребенку того, что необходимо для его выживания. Кормление ребенка — один из аспектов такой отдачи.
Отдача того, в чем нет потребности, трансформируется в насилие, превращающее пищу из божьей благодати в наказание.
Родители призваны обеспечить условия для полноценного развития ребенка, ориентируясь на его врожденные потребности. В том числе давать ему возможность быть хозяином своему желудку, своему голоду, а проголодается он обязательно.
В норме человек получает удовольствие от еды, а при насильственном кормлении тема пищи ассоциируется со страданием. Вместо торжества жизни, возникающего при утолении голода, он чувствует уныние и безысходность. Так впоследствии и живет — пресно и безрадостно.
Если то, что должно дарить наслаждение, впихивается насильно, возникает неспособность получать. Человек душой не отзывается на дары окружающего мира, не радуется подаркам, равнодушен к заботе. Его психика скорее относится к ним подозрительно — опять пытаются что-то всучить, я ведь с детства твержу, что мне не надо! На все попытки жизни что-либо ему дать, он остается безучастным.
На тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана люди осознают скрытые причины собственных поступков, а также психическое устройство своих детей и связанные с ним особенности поведения. Нормализация психологического состояния взрослого неизменно сказывается на ребенке и приводит к потрясающим результатам.
