Вендетта по-русски

«Андрей! Я ДИКО ИЗВИНЯЮСЬ, но если бы с моими близкими что-то случилось, я бы взял в руки топор и убил. В нашей стране нет закона, на кого нам рассчитывать?» — перекрикивает Малахова и всех остальных, в передаче «Пусть говорят», транслирующейся на всю страну, известный российский актер. Сорвав аплодисменты зала, он парирует возмущение какого-то зрителя: «Если ваш сын пострадает, вы будете ждать суда?» Даже если суд вынесет правильный приговор, потеря близкого человека, по мнению известного актера, требует мести и физической расправы над убийцей собственными руками.

В России с каждым днём растёт число преступлений, связанных с физической расправой или самосудом. Жертвы или их родственники пытаются самостоятельно восстановить справедливость, пуская в ход всевозможные средства от кулаков до оружия, тем самым превращаясь в преступников.

Сегодня не предусмотрено в УК отдельной статьи за самовольную физическую расправу и сказать точно, сколько людей взяли на себя роль судьи и палача в одном лице не может никто. Их действие квалифицируется совсем по другой статье, сливаясь с общей полицейской статистикой и часто рассматривается как преднамеренное убийство. Рассчитывать на какое-либо снисхождение в этом случае не приходится. И уже за самосуд и физическую расправу упекают мстителя, а бывший преступник становится жертвой.

Согласно статистике, 75% россиян готовы совершить самосуд ради защиты семьи, тем самым умышленно нарушить закон, объясняя это тем, что государство не способно уберечь их. По мнению неравнодушных юристов, российское законодательство требует серьёзных доработок и изменений, касающихся, в первую очередь, потерпевших.

В отличие от преступника, которому положен адвокат в суде и охрана иногда в десятки полицейских, ограждающих его от разъярённой толпы, угрожающей физической расправой, пострадавший имеет самое незащищенное положение во время процесса. На него может оказываться давление со стороны родственников подсудимого, суда и самих правоохранительных органов.

Из-за продажности и коррупции органов и судей нарушается главная потребность людей и общества в справедливости, в беспристрастном наказании виновного. Сегодня никто не верит в то, что:

а) будут собраны доказательства по тому или иному конфликту, и коррумпированная полиция и следователи не фальсифицируют исходные мотивы преступления, жертвой которого стали их близкие;

б) судопроизводство не повернёт процесс в пользу преступника.

Стереотип неверия в то, что есть справедливые судьи и полицейские, приводит граждан к тому, что всё нужно решать силовым путём. Люди, отчаявшись найти защиту у государства, становятся на путь физической расправы, и здесь возникает новая проблема, о которой сегодня все чаще упоминают СМИ — легализация ношения оружия. Расценивается это как наиболее надёжный способ борьбы за справедливость, нежели правосудие и кодекс. Чем в современной Америке заканчивается такое право на легализацию оружия, всем известно по недавним событиям, связанным с колорадским стрелком.

Физическая расправа с действительным, предполагаемым, а иногда и оговорённым преступником без обращения в полицию или суд сегодня напоминает эпидемию, волной захлестнувшую современную Россию.

Не дождавшись действий со стороны полиции, не соглашаясь с вынесенным приговором, оказавшись в состоянии сильных фрустраций, родственники жертвы идут на физическую расправу, редко задумываясь о последствиях.

Такими мстителями становятся не все, потерявшие собственных детей или близких. Острая потребность в законном и в справедливом наказании виновного свойственна особому типу, определяемому системно-векторной психологией, как тип людей с анальным вектором.

Сам поток физической расправы начался с развалом СССР, когда страна, похоронив советскую идеологию и мораль, полетела в кожную фазу развития, сметая на своём пути все оставшиеся ценности и самую главную из них — значимость человеческой жизни. Взамен растерянное общество не приготовило ничего, как всегда надеясь на русское «авось» и придерживаясь принципа сначала «разрушим, а затем...» Разруха по всем направлениям удалась, но образовавшееся пространство заполнила вылезшая из всех подворотен чернуха, которую сегодня поэтично называют криминальной субкультурой.

В распад и деградацию 90-х попали самые беззащитные слои населения — старики и дети, потом к ним присоединилась армия безработных мужчин и женщин с анальным вектором, не способных осуществить свою адаптацию в новом мире, где приоритетом становятся беззаконие и коррупция.

Старые законы работать перестали, новых не придумали. Тогда в этом вакууме начали прорастать и укрепляться контакты, превращаясь в личные связи, тесно переплетаясь с продажностью и вседозволенностью — свойствами, характерными для людей с неразвитым кожным вектором, или архетипичной кожей, согласно терминологии системно-векторной психологии Юрия Бурлана.

90-е ознаменовались физической расправой по другим признакам, заключавшимся в перестрелках банд, делении рынков и «крышевании» теми же архетипичными кожниками. А начало нового века — дремучим, вытащенным из запылённой истории Дикого Запада, новым, но хорошо забытым старым способом мести по закону Линча, когда без суда и следствия по подозрению или простому оговору, группы расистски настроенных мстителей устраивали физическую расправу.

В современной России отголоски этого явления также получили своё отражение в движении скинхедов и прочих радикально настроенных группировок, куда примыкают молодые люди, идеалами которых становятся типичные для анального вектора лозунги: «Россия для русских, возврат к патриархальному национальному укладу и традициям».

Растущий на этой почве криминалитет с использованием форм самосуда и физической расправы становится способом самоутверждения, демонстрацией безнаказанности и вседозволенности. Под манифестами таких неформальных организаций подписываются те, чьи ценности от природы разделяются на «чистое» и «грязное», «свое» и «чужое», «по расе» и «по крови». Все они относятся к определенному типу людей, разобраться в котором способна системно-векторная психология Юрия Бурлана.

Не секрет, что провокация к физической расправе в виде разжигания межнациональных конфликтов часто используется архетипичными кожниками для достижения своих корыстных или политических целей. Воздействие оказывается на тот же тип анальных людей с идеалами чистоты по крови, расе, национальности.

Физическая расправа и самосуд как частное явление, получив мировой резонанс, впервые было освещено СМИ более десяти лет назад. В 2002 году после столкновения в Европе двух авиалайнеров погибло много детей из Башкирии и пассажиров из Москвы. Один из отцов, посчитав наказание для виновника катастрофы недостаточным, решил сам с ним поквитаться.

Виталий Калоев, потерявший в авиакатастрофе над Боденским озером всю семью, через полтора года после трагедии совершил физическую расправу, вендетту по-русски. Убил на глазах жены и детей Петера Нильсена, авиадиспетчера швейцарской компании, получив за это восемь лет швейцарской тюрьмы. Освободившись, он вернулся на родину, став чуть ли не национальным героем. В настоящее время работает заместителем министра архитектуры и строительной политики. Многие на Кавказе и в других регионах страны посчитали этот самосуд справедливым.

«Я хотел, чтобы он покаялся...», «рассказал, как все было...», «объяснил, за что убил...» «честно сознался...» — так записано в показаниях задержанных, устраивавших физическую расправу, не надеясь на непредвзятость суда, сталкиваясь с незаконными действиями полиции.

«Покаялся», «извинился», «повинился», «сознался» — это всё ключевые слова, которые в ситуации ДО физической расправы используют люди с анальным вектором. Будучи по своей природе интровертами, честными, порядочными, готовыми нести наказание за содеянное, они воспринимают любую ситуацию через себя, через собственные ценности. Уверенные до конца в собственной правоте, они часто идут на преступление, чтобы восстановить справедливось, т. е. провести своего рода выравнивание ситуации по принципу «Всем поровну»: ты ему жизнь спас, он тебе обязан тем же; ты забрал жизнь, отдай взамен собственную.

Находясь в квартели времени, с постоянной оглядкой на вчерашний день, люди с анальным вектором просто не способны проанализировать последствия своих поступков, заранее соглашаясь с тем, что будет, то и будет. Их геометрия наибольшего комфорта — квадрат, и анальники тяжело переносят любые ментальные и визуальные перекосы. Выгибания его «стенок» наружу вызывает у них чувство вины, свойственное людям только с анальным вектором, что часто вербализируется в обращении к близкому, ставшему жертвой преступника: «Прости, не уберег!» А после совершения физической расправы — явка с повинной. Вовнутрь — по принципу недодали, обделили, осудили не по справедливости.

Людей на физическую расправу и самосуд толкает деформация этого квадрата, распирающего свои стенки, с одной стороны, и втянутыми вовнутрь, с другой. Сбалансированность, или выравнивание, происходит после содеянного преступления, когда и долг отдан, и честь восстановлена справедливым мщением. Эти особенности, более детально рассматриваемые на тренингах по системно-векторной психологии, необходимо учитывать всем, кто так или иначе связан с людьми, обладающими от природы анальным вектором, независимо от их национальности, цвета кожи и разреза глаз.

Если государство в ближайшем будущем не сохранит «монополию на справедливость», то через физическую расправу общество скатится к средневековой мести и междоусобным конфликтам, и тогда трагедия Шекспира о разборках кланов Монтекки и Капуллети покажется детской сказкой в сравнении с российской действительностью.